– Душу выпьет?
– Можно и так сказать, – хранитель вдруг подмигнул и исчез.
– Да ты совсем псих, – проговорила Алана Норду. Лоб у того был покрыт каплями пота, и она огляделась в поисках хоть какой- нибудь тряпки. Увы, комната была стерильно чистой.
– Эй, хранитель, а платка у вас нет?
– Зачем?
– У него лицо мокрое.
– И что?
– Понятно.
Алана сняла куртку, оставшись в облегающей темной рубашке, от которой оторвала изрядный кусок… и ахнула, видя, как одежда вновь восстановилась. С подозрением осмотрела лоскут, но все же смяла его и вытерла Норду лицо.
Следующие несколько часов прошли в сплошном кошмаре. Алана забыла про сон и все остальное, разве что разок поинтересовалась у хранителя, есть ли тут туалет и душевая. Все остальное время провела рядом с Нордом, чувствуя себя совершенно беспомощной и злясь на это. Она только и могла, что вытирать ему лицо да шепотом обещать страшные кары, если не выдержит и помрет.
Но Бог пока держался. Метался, стонал, несколько раз замирал, и тогда Алана с тревогой прислушивалась, бьется ли у него сердце. Затем опять начинал метаться, до крови кусая губы. В какой-то момент вдруг открыл глаза, и Алана едва не шарахнулась в сторону, настолько безумным показался взгляд прозрачных зеленых глаз.
– Поцелуй меня, – прохрипел Норд.
– Лежи давай. – Алана шмякнула ему тряпку на лоб. – Вот вылечишься, и поцелую.
Глаза у Норда закатились так, что остались видны лишь белки. Перепугавшись, Алана едва не начала звать на помощь. Но вовремя спохватилась и просто громко спросила:
– Хранитель, что с ним? Все идет как надо?
– Я не знаю, как надо, но он пока жив.
Исчерпывающий ответ. Оставалось только ждать и надеяться на выносливость Бога.
В какой-то момент она не выдержала и провалилась в странное тревожное забытье, устроившись рядом с Нордом и положив голову ему на грудь. Так были слышны удары сердца. И это немного успокаивало, говорило о том, что Бог продолжает сражаться.
Очнулась Алана от тишины и в первое мгновение похолодела от страха, не услышав биения сердца. Но вот вновь раздался едва слышный стук, за ним еще один… и еще. Да и сам Норд успокоился, дышал ровно, без стонов.
– Состояние стабильное, – сообщил хранитель, – хотя в какой-то момент я думал, что все, умрет. Но справился.
– А ты сомневался? – послышался чуть охрипший голос, от которого внутри Аланы все перевернулось неожиданно для нее самой.
Норд, уже не скованный по рукам и ногам, сел и посмотрел на устроившуюся рядом Алану. Та двумя пальцами сняла с его лба прилипший лоскут и спрятала за спину.
– Вот так лучше.
– Тсссс-с-с. – Бог прижал палец к ее губам. Он явно прислушивался к чему-то. И Алана тоже притихла, не сводя с него чуть встревоженного взгляда. Мало ли, что там у него внутри происходит. Кто их, Богов, разберет.
– Сработало! – выдохнул Норд.
Он не стал хохотать от радости или прыгать по всей комнате, не сгреб Алану в охапку и не закружил, но его лицо словно осветилось изнутри. Такое бывает у человека, который вдруг понял, что с плеч упал камень, тяготивший много лет.
– Ты больше не хочешь меня выпить?
Бог повернулся к ней всем телом и, обхватив ладонями лицо, жадно всмотрелся. Наступило молчание.
– Нет, – сообщил он спустя пару минут, за которые Алана уже не знала, что и подумать. Слишком странным был его взгляд. – Выпивать не хочу, но ты все равно примитивная самочка.
И резко, без предупреждения, поцеловал. Почти грубо, почти до боли. Одновременно опрокидывая, подминая под себя, так, что Алана даже на краткий миг испугалась.
А затем испуг превратился во что-то новое. Острое чувство, зарождающееся глубоко внутри и превращающее тело в сплошной оголенный нерв.
