В общем, не знаю, как в этом сражении можно было убить десять брианцев. Ранить еще может быть, я и сам кучу противников порезал, но там все раны были легкие – в руки в основном.
Я решил закинуть удочку:
– Уж не про то ли вы сражение говорите, мой герцог, где наша могучая армия захватила обоз неприятеля, но понесла огромные потери?
– Да, про него. Сражение при Дортсе, Вирот?
– Оно самое. Потери были действительно ужасны, в основном из-за того, что часть солдат побежала и их перехватила конница брианцев. Еще отсутствие общего командования сильно повлияло на ход сражения. По правде говоря, если бы не действия белых наронтов, результат сражения был бы совершенно плачевный. А так в Империи даже с почетом нас встретили. Вроде как победителей.
Вирот говорил горько, и я его прекрасно понимал. Он действительно в этом сражении участвовал и видел, что там творилось. А сколько брианцев он там убил – какая разница?
– В этом сражении я его и заприметил, Олок! Видел бы ты, как он рубился! Сущий демон!
Граф сделал восхищенное лицо:
– Вирот, так лучший боец в отряде герцога вы, а не тот воин, что бился с моим?!
– Конечно, граф. Хотя говорят, мой герцог тоже в свое время давал жару!
– Ты уж совсем загнул, Вирот! В свое время! Да я и сейчас дам жару, и не только тебе! – див Пимобат улыбнулся. – Эх, молодость, молодость, как быстро ты уходишь! Я ведь был одним из лучших бойцов Алиса! Но вино, женщины и дуэли до добра не доводят. Император отправил меня наместничать, и вот уже двадцать семь лет, как я слежу за порядком на севере страны. Брррр, как вспомню ту аудиенцию, мурашки пробирают. А ведь столько времени прошло… Вы встречались с белыми наронтами, граф?
– Нет. Говорят, их окружает аура страха.
– Верно говорят. Это какое-то непередаваемое ощущение, когда непонятно почему начинает трясти от ужаса. Для меня это было ударом. Я ведь был, как сейчас понимаю, абсолютно бесстрашным юнцом. Не было такой драки, в которую бы я не ввязался, и такой авантюры, в которой не принял бы участие. Да мы по молодости в казарму императорской гвардии лазили – той, где одни амазонки служат! А тут меня пробрало так, что зубы застучали. Император посмотрел на меня и сказал: поедешь на север, там тебе не скучно будет. Мол, все лучше, чем по постелям да кабакам ошиваться. И вручил мне свой указ лично.
Герцог замолчал. Исол молча достал вино, разлил по кубкам.
– За императора! – неожиданно провозгласил див Пимобат, и мы выпили.
Тема императора никогда, наверное, не будет многословной, поэтому некоторое время все молча ели. Из окна неожиданно раздался хохот, и мы выглянули. Наши десятки возвращались с пробежки.
Вирот удивился:
– Странно, после бега они ведь должны устать и молча разойтись, разве нет?
– Не устали, видимо.
Герцог выглянул в окно, после чего сел на место с озадаченным видом:
– Они что, в экипировке бегали?
– Угу, – промычал Вирот.
– Ну, вы даете… Ах да! Зовите сюда Танделу, пусть про то, как прыгала в ров, расскажет. Заодно узнаем, чего они такие веселые.
Граф позвал эрольдку, она поднялась и попросила переодеться. Глаза герцога буквально полезли из орбит, когда Тандела, вместо того чтобы спуститься, направилась по лестнице вверх. Граф улыбнулся:
– Вы удивлены, Дарон?
– Сказать, что я удивлен – это все равно, что констатировать факт, что мышка поймала кота! Нет, я просто в шоке! Вы ведь не женаты, Олок?
– Нет. Я не женат.
– Она твоя любовница?
– Нет.
– Тогда почему она пошла наверх?
– Она моя кровная сестра.
– Что за бред? У тебя нет сестер и братьев! Я бы знал.
