защитный плащ не пропускает магию!
Действовать нужно было быстро, пока сам скелет не перешел в магическую атаку. Я метнулась к алтарю, схватилась за ручку кинжала и выдернула его из специального углубления. А потом вонзила в спину противнику. Но не для того, чтобы проткнуть. Толку от этого, он же мертвый. С треском разрывая ткань, полоснула лезвием вдоль спины. Немудреная конструкция одеяния сыграла на руку. Еще пару раз воспользовавшись кинжалом, я сдернула балахон со скелета, уже буквально полыхавшего зеленоватым пламенем. Пальцы обожгло, я вскрикнула. А в следующий миг Николетта ударила заклинанием. Мне едва удалось отскочить в сторону, чтобы не задело.
В этот момент дверь со стороны коридора выломали, да еще с такой силой, что она взлетела. И скелет, снесенный волной магии, тоже взлетел. Встретились они где-то посередине, прямо в воздухе. Усиленная металлическими вставками тяжелая деревянная дверь все же победила. Скелет рассыпался на части, но впечатался в дверь достаточно сильно, чтобы та сбавила скорость и почти там же, на месте встречи сменила вектор движения по направлению к полу.
Опоздавшие спасители шагнули в подвал и в растерянности огляделись по сторонам.
– Как-то вы долго шли! – весело заметила я, потирая запястья. Если кандалы они еще более-менее выдержали, то после мертвой хватки скелета, помимо синяков, местами натертая кожа содралась до крови. – Николетта его своим заклинанием почти в порошок стерла.
Ийрилихар посмотрел разбросанные по всему подвалу кости, после чего перевел взгляд на Николетту. Кажется, в его глазах мелькнуло уважение. Девушка потупилась и слегка покраснела. Зато Алистер сразу ко мне поспешил. И, пока я не успела опомниться, взял мои руки в свои. Правда, делал это не в пример осторожнее скелета. Я уже хотела возмутиться, когда вдруг почувствовала, как запястье окутывает приятное тепло. Саднящая боль мгновенно прекратилась, а спустя еще пару секунд с кожи исчезли все повреждения.
– Спасибо, – поблагодарила я.
В ответ Алистер улыбнулся, но ничего не сказал. Только руки мои выпустил, после чего прошел к алтарю.
– Что он делал?
– Ругался, – сказала Николетта.
– Что-то говорил, – поправила я, с трудом удержавшись от уточнения «анашу хотел и Сашей себя называл».
– Что говорил?
– Единственное, что помню из его слов, это «анаша».
– И вправду, ругался, – хмыкнул Алистер, внимательно рассматривая алтарь и даже рукой его зачем-то щупая. Может, материал пытался определить?
– А я помню, он еще сказал что-то вроде «Ах ты Саша», – добавила Николетта.
– Ах-та-саш-ша?
– Да, кажется.
– Интере-есно, – заинтригованно протянул Алистер.
– Более чем. – Ийрилихар странно повел носом, как будто к чему-то принюхивался. – Учитывая, что под алтарем лежит труп.
– Уверен? – уточнил Алистер.
– Да.
– Выйдите все из подвала, чтобы не задело, – скомандовал Алистер и чуть отошел от алтаря, разминая руки.
Однако воспользоваться заклинанием маг не успел.
– Вот еще, – фыркнул Ийрилихар и сдвинул алтарную плиту без особого усердия. Весь этот гигантский булыжник по пояс высотой!
Но то, что обнаружилось в углублении в полу, потрясло гораздо больше, чем способности вампира. Я наклонилась, пытаясь рассмотреть его поближе, и тут же с ужасом отшатнулась, закрыв рот рукой, чтобы не закричать. В каменном углублении лежал мужчина, бледный, осунувшийся, с незакрытыми черными глазами. И во всех его хищных, заостренных чертах сквозило отчетливо уловимое сходство с Савельхеем.
– Темный властелин, – заключил Ийрилихар. – Мертвый.
– Что… что все это значит? – выдавила я.
Ответил мне Алистер:
– «Ах-та-саш-ша» с языка тьмы переводится как «Скоро, мой господин». Похоже, темный властелин умер, а преданный слуга
