правило и пошел в спальню. Государыня настроила голографический куб, и на тумбочке возле постели породистая лошадка высотой в десять сантиметров с крошечной всадницей показывала высшую школу верховой езды.
– Я думаю, что «Норд» будет бороться до последнего, – сказала государыня. – Юридически-то компания права, и она была готова на уступки. Если «Норд» при виде наследника пойдет на попятный – он рискует стать посмешищем. И эти бедные старики наверняка решили: если примут условия «Норда», кто-нибудь над ними посмеется… Зря ты послал туда детей – они не справятся, им будет стыдно за проигрыш…
– Посмотрим, – сказал государь. – Чтобы стать победителем, не вредно пару раз потерпеть поражение.
В шесть утра государя щелчками браслета по запястью разбудил дежурный по информационному центру.
– Прошу прощения, Ваше Величество, новости из Елизаветинска.
Звук был выставлен на минимум, государь поднес браслет к уху.
– Что случилось?
– Даю личную линию господина Голицына.
Голицын возник в глубине слабо засветившегося куба. Был он взволнован и взъерошен, приглушенный голос шел через микрофон браслета.
– Ваше Величество, дети пропали!
– Откуда пропали?
– Из гостиницы. Я сам их уложил спать. Они вечером говорили с шоферами, ничего не получилось… Я не понимаю, как они прошли мимо охраны! Охрана тоже не понимает. Ваше Величество, нужно активизировать чипы! Ради бога, дайте код!
Всему царскому семейству, всем служащим канцелярии и чиновникам министерств были вживлены чипы на случай серьезной опасности. Обычно они «спали», и требовались серьезные основания, чтобы «разбудить» их радиосигналом.
– Сейчас, Иван Андреевич, – прошептал, чтобы не проснулась жена, государь. Чтобы послать код, браслета было мало – требовался экран с выходом в личную секретную информацию через шесть паролей, включая опознавание по радужной оболочке зрачка.
Отправив код, он сел на постель и стал ждать новостей. Активизированный чип позволяет определить местонахождение владельца с точностью сперва до десяти метров, потом – до двух.
Через десять минут в кубе опять появился Голицын.
– Они в фуре, Ваше Величество! Пешком дошли до Базы-один и теперь сидят с шоферами в фуре!
– Так…
– Я сейчас свяжусь с шоферами по быстрой связи, свяжусь и доложу!
Действительно, через пару минут доложил: наследник престола и его брат присоединяются к голодовке. Голицын был в панике: как это дети будут голодать?!
– До восьми утра они от голода не помрут, – успокоил государь, – а с восьми это уже будет забота «Норда». Ну, детки…
Он понимал, что уже не заснет, и решил немного поработать. Вчера прислали проект указа о женских гимназиях, это было творчество партии неугомонных феминисток, желавших растить своих дочек вдали от мужского пола. Приходилось заниматься порой и такими странными документами. К проекту прилагались мнения духовенства: отказать, потому что сия дурь противоречит традициям.
В половине восьмого проснулась государыня, узнала новость, сперва ужаснулась, потом расхохоталась.
– Ты ведь этого добивался? – спросила она.
– Я сам не знаю, чего я добивался. Сейчас главное – не совершать лишних телодвижений. Мальчишки сделали сильный ход, ответный ход – за «Нордом». Пускай домогается аудиенции!
В восемь пришел отец Амвросий, и государь вместе с ним направился в домовую церковь. Утреннее молитвенное правило у него было коротким, но обязательным.
– Знаете, батюшка, до чего мои орлы додумались?
Узнав, что наследник и его брат сидят в фуре и наверняка слушают ужасные шоферские байки про дорожные приключения, во всех нецензурных подробностях, отец Амвросий смущенно сказал:
– Вообще-то это называется «шантаж», Ваше Величество.
– Занятно, что дети сами его изобрели, никто их не учил. Но я их знаю, они будут сидеть в этой фуре до последнего. Представляю, что сейчас творится в Елизаветинске и на Базе-один.
Аудиенцию «Норду» он дал после пятой попытки компании выйти на связь. И вид имел самый суровый, какой только
