с вином… А однажды папу пригласили в Запретные земли, чтобы он составил какой-то договор между стражами в несгораемых плащах… А потом…
В глазах у Пельки опять вспыхнула ненависть, потому что Арей тоже был стражем.
– …А потом кому-то пришло в голову, что самый молчаливый писец – это мертвый писец. И что самая верная жена для мертвого писца – мертвая жена. Видимо, в их планах была еще мертвая дочь, но девчонка оказалась слишком шустрой… – жестко договорил Арей.
С минуту он потоптался, внимательно разглядывая Пельку. Потом неохотно пробормотал:
– Хорошо, идем со мной. Обещаю: если ты погибнешь –
И, забегая вперед, можно сказать, что Арей выполнил свою клятву.
Глава одиннадцатая. Трактир «Топор и плаха»
Меня утомляют два типа людей: чрезмерно вялые и не в меру активные.
Пелька и Арей прошли по магическому мостику и, добравшись до трактира, были остановлены двумя мощными вышибалами циклопьей крови. Дубины в руках у циклопов были такие громадные, что не столько убивали, сколько вколачивали в землю.
– Кто такие? – прорычали циклопы. – Здесь за вход платят!
– Хозяин трактира, должно быть, человек экономный. Перевел охрану на самоокупаемость! – Арей лениво нашарил под плащом мешочек. Он бросил бы циклопам пару монет, но Пелька, как видно, деньгами разбрасываться не любила. И знала, как разговаривать с циклопами.
– Дяденька, а дяденька! – сказала она звенящим детским голоском. – А почему у вас дубина больше, чем у другого дяденьки?
Первый циклоп самодовольно ухмыльнулся, зато его приятель позеленел.
– Я не ссорюсь с тобой, Брыд, ты не подумай, но ваще-то у меня дубина не меньше будет, – прорычал он.
– Я с тобой тоже не ссорюсь, Эмб, но девка правду сказала. У меня дубина из железного дерева, а у тебя сосновая.
– Я ни на что не намекаю, Брыд, но моя дубина с гвоздями, а здесь, вишь, даже две подковы. Подковой, знаешь ли, по башке получить мало радости.
– Моя дубина тяжелее, и весь сказ! А гвоздями ты ее только расшатал. Она от двух ударов сломается. Короче, заглохни, Эмб!
– Ты кому сказал «заглохни», жертва голодного вампира?! Я вот тебе мозги сейчас расшатаю! – вскипел Эмб, и его дубина с гвоздями и подковами взлетела над головой другого циклопа.
Арей, схватив Пельку, протащил ее в трактир, пока в пылу схватки ей не проломили череп. За их спинами, сталкиваясь, трещали циклопьи дубины.
– Умница! Моя тактика! Divide et impera![7] – сказал Арей.
– Дяденька, а кто сильнее: циклопы или вы? – спросила Пелька таким же звенящим детским голоском.
Арей внимательно взглянул на нее. Она стояла и хлопала ресницами, а глаза были такие наивные-наивные.
– Это ты к тому, чтобы я сейчас третьим полез в драку, а ты бы мой кошелек получила?
Пелька застенчиво заулыбалась:
– Нет. Это была проверка на глупость. И потом, денежки-то я вам сохранила!
Шум в трактире стоял такой, что драки циклопов здесь никто не заметил. Большой, с низким каменным сводом зал был битком набит. Симпатичные, с подозрительно вытянутыми эльфийскими ушками девушки разносили пиво, мясо и лепешки. Более сложные блюда здесь, как видно, не уважали. Зато курили абсолютно все. Дым в зале висел такой, что в него можно было забивать гвозди и вкручивать шурупы, еще, впрочем, не изобретенные.
– Курение убивает легочную инфекцию. Мой папа так говорил. Когда я разбогатею, то тоже буду дымить! – сказала Пелька и, зеленея, судорожно закашлялась.
Они стояли у входа. Никто на них не обращал внимания, хотя Арей и перехватил пару ощупывающих взглядов, скользнувших по его плащу. Первый взгляд, скорее всего, принадлежал карманнику. Он был чуткий, нервный и неощутимо быстрый, как пугливая птичка. Посмотрел, оценил и отпрянул. А вот второй взгляд Арею не понравился. Он ощущался как узкий раскаленный штопор, пробивший плащ на три или четыре морока вглубь, но все равно не добравшийся до истинной сущности. И, главное, кто на него
