убийцей? Да или нет?
– Мог, – она пожала плечами. – Но вряд ли стал. В этом не было для него никакого смысла, смерть Хейдрун только ухудшила положение.
– А вы считаете, госпожа, что во всем должен быть смысл? – с любопытством спросил Ивар.
Она кивнула и добавила:
– Кроме того, Эйнар умеет обращаться с оружием. Он убил бы девушку с одного удара. И уж точно не выбрал бы для этого собственный нож. Это глупо.
– Пожалуй. – Советник откинулся спиной на стену. – Больше скажу – не только глупо, но и труднодостижимо. Кинжал сэконунга был заперт в сундуке, в большом доме. Для того чтобы изъять оружие, убийце потребовалась немалая ловкость рук. А Эйнар весь вечер не поднимался из-за стола – это вы, наверное, и сами знаете.
– С чужих слов. Я была занята гостями.
– Да-да, помню. Вам приходилось быть в нескольких местах одновременно. Вероятно, вы и мимо оружейных сундуков не раз проходили?
– Они стояли у самой двери, – равнодушно отозвалась Астрид. – Мне нечего было там делать. В кладовую и винный погреб ходили слуги. Несколько раз я заглянула на их половину – вы видели огороженный угол слева от входа, – дабы удостовериться, что никто не отлынивает от своих обязанностей. К сундукам я не приближалась.
– Но, может быть, вы видели, как это сделал кто-то другой?..
– Битье бочонков – любимая забава Олафа. Гуннар ходил к сундукам за топорами, два или три раза. Это я слышала, но сама не видела: конунг с ярлами расположились в передней части дома, почти что у самых дверей. Их троих сразу окружила большая толпа. Сквозь людей я видеть не умею. А оружие меня заботило в последнюю очередь.
– Вот как? Но, к примеру, супругу ярла Гуннара топоры на празднике весьма беспокоили!
– Тиру? Ее всегда что-то беспокоит.
В голосе Астрид послышалось легкое раздражение. Ивар понимающе усмехнулся, но северянка, заметив это, коротко мотнула головой:
– Не думайте, что я не люблю ее, что только терплю – потому-де, что ее муж служит отцу моему. Это не так. Она славная женщина, очень добрая и в чем-то просто незаменимая. Я отношусь к ней с большой теплотой. Да, на мой взгляд, она порой излишне суетится, но у всех свои недостатки… К тому же со свадьбой она мне здорово помогла.
– Несомненно. И кажется, это даже доставило ей некоторое удовольствие.
Невестка конунга улыбнулась – впервые за всю беседу.
– Тире нравится быть в гуще событий, – признала она. – И помогать другим. А уж в умении управляться со слугами ей просто нет равных. Тира всегда все устроит так, чтобы все остались довольны… Но, мне кажется, она была бы гораздо счастливей, если бы больше думала о себе, а не о других.
– А вы о себе думаете?
– Это не преступление. – Она снова пожала плечами.
Ивар поворошил бумаги, заглянул в последние записи. Выпрямился:
– Ну, хорошо. Оставим вашу подругу в покое и вернемся к тому, с чего начали. К сундукам вы, по вашему же свидетельству, не подходили. Однако именно вы можете рассказать мне о них больше, чем кто-либо. Ведь сундуки – собственность конунга?
– Все, что находится в большом доме, собственность конунга.
– Ясно. Но вы – старшая женщина семьи. Старшая хозяйка. А именно она, если я не ошибаюсь, ведает ключами?
– Да. Обычно я ношу на поясе сразу несколько связок.
– Прекрасно. И одну из них – с ключами от шести сундуков у двери – вы на время свадебного пира отдали ярлу Гуннару?
– Таковы традиции, – кивнула она.
– Тогда вопрос: имелись ли у вышеупомянутых ключей дубликаты?
– Нет.
– Вы в этом абсолютно уверены?
– Да. Я не заказывала пар и не могу себе представить, как это смог бы сделать кто-то еще. Ключи при мне неотлучно.
– Но ведь на ночь вы пояс снимаете?
– Разумеется. – Быстрая насмешливая улыбка. – И вешаю над изголовьем кровати… Знаю, что вы себе вообразили, лорд. Только напрасно – ночью ключи взять еще труднее, нежели днем и на мне! Вы ведь уже говорили с Рагнаром?..
