– Мы будем отвечать Пайперу, а не тебе. Он приказал привести нас сюда.
Улыбка мужчины стала шире.
– Верно, приказал. Но вы можете все-таки ответить и мне. – Он присел на низкий столик у двери, на котором стояла доска с шашками и две кружки пива. – Садитесь и расскажите мне то, что собираетесь рассказать ему.
Он отпустил второго стражника простым кивком головы. Тот слегка поклонился и вышел за дверь. Мы остановились в нерешительности между дверью и помостом.
Он взглянул на пустое кресло.
– Чудно?е, не так ли? Боюсь, моего предшественника больше тянуло к величию, чем меня. Эти уродливые гобелены – тоже его прихоть. Я – Пайпер.
Я взглянула на него, одетого в такой же синий мундир, какой носили другие стражники.
– А униформа?
– Я – стражник, как и все другие в нашей гвардии. Разница лишь в том, что у меня больше полномочий. Мой долг стоять на страже ради нас всех, ради Острова.
Мы подошли поближе. Он откинулся назад и толкнул ко мне ногой стул. Сзади на поясе у него висели небольшие метательные ножи – они позвякивали при малейшем движении.
– Я думала, вы старше. Судя по тому, как они говорили о вас.
Я снова оглядела его. Он, смуглый, с крупным ртом, никогда мне прежде не являлся ни в снах, ни в видениях. Все его манеры излучали уверенность, что, по моему представлению, совершенно не вязалось с клеймом на лбу. И это выражалось не только в округлости щек, тогда как у большинства Омег на материке лица были настолько худые, что, казалось, кожа обтягивала голый череп. Это читалось и в том, как он сидел: привалившись к спинке кресла, широко расставив ноги и чуть откинув голову назад. На материке Омеги приучены занимать как можно меньше места. По широким дорогам, близ торговых городов, мы идем, низко опустив голову, прижимаясь к обочине и стараясь избежать пинков и насмешек Альф, проезжающих мимо верхом. Когда солдаты Совета сопровождали сборщиков податей в поселения, мы молча становились в очередь и отдавали всё, что они требовали, боясь встретиться взглядом с солдатами и получить удар хлыстом. Но здесь в этой просторной комнате Пайпер сидел вольно, как хозяин. Вроде это совсем мелочь – всего лишь то, как он держится. И в то же время это впечатляло, как и сам Остров. Унизительное существование, которое мы вели на материке, казалось постыдным, когда я смотрела на этого человека с гордой посадкой головы и широкой улыбкой, от которой в уголках глаз лучились морщинки. Даже его тело, такое сильное и крепкое, выглядело как дерзкий вызов. На материке нам постоянно повторяли о том, что мы убоги, уродливы и никчемны. Поэтому красота Пайпера доставляла удовольствие: его рука, мускулистая, как плетеная булка хлеба, гладкая кожа, широко посаженные, яркие глаза, их оценивающий взгляд. Непринужденность его движений поразила бы любого из Альф. В Омеге такую стать, такую легкость сочли бы чем-то из ряда вон. И если большинство Омег отращивали челку, чтоб скрыть свою метку, то густые черные волосы Пайпера были коротко острижены, беззастенчиво обнажая клеймо, которое он носил точно флаг. Вдруг вспомнилось, как я изучала собственное клеймо, когда его только выжгли, и повторяла себе словно мантру смирения: вот кто я есть. Но Пайпер будто нарочно, с вызовом, выставлял его напоказ.
– Я не встречаюсь со всеми новыми прибывшими, – сказал он. – Просто не могу – у нас их так много сейчас. Но их на Остров привозят. Вы – первые, кто сам нашел дорогу. И это меня встревожило.
– Привозят сюда? Но как? Должно быть, это очень непросто.
– Это еще слабо сказано. Но нам необходимы новые люди – Остров Омег не может сам поддерживать популяцию. У нас есть сеть контактов на материке. Люди нас ищут. И если мы решим, что им можно доверять, то забираем их на корабль и отвозим сюда. Иногда, если удается всё устроить без риска, мы приходим в города Альф и забираем детей Омег, которым еще не успели поставить клеймо. Альфы называют это налетами, но я предпочитаю использовать другой термин. Мы называем это спасением.
– Вы отнимаете их от родителей?
Пайпер вскинул брови.
– Ты говоришь о родителях, которые клеймят их? Которые прогоняют своих детей к другим изгоям, чтобы те с трудом перебивались на клочке земли, что не подошел Альфам для фермерства? Это вот они родители?
Он подался вперед, став вдруг совершенно серьезным.
– Хотя вы двое могли бы такое спросить. С вами ведь всё иначе происходило.
Мы с Кипом переглянулись. Я заговорила первой.
– Думаешь, мне было легче? Меня изгнали немного позже, чем остальных, но все же изгнали. И я видела налеты. Может, те
