Она подернулась ржавчиной и сливалась с песчаником. Другой наш конвоир вышел вперед с ключом, и затем они оба потянули дверь на себя. Внутри обнаружился узкий проход и лестница, ведущая в темноту. Мои зубы застучали при виде замкнутого пространства. К тому же стены прохода оказались такими узкими, что Оуэн, пока шел, терся о них обоими плечами. Следом за ним отправился Кип, и у меня не осталось выбора. Мужчины, что вошли за мной, заперли дверь прежде, чем Оуэн зажег фонарь, который снял со стены. Следуя за светом Оуэна впереди, я начала считать ступени, но сбилась со счета, когда передо мной споткнулся и громко выругался Кип. Тоннель оказался крутым и довольно длинным, так что мне пришлось сосредоточиться, чтобы дыхание не сбивалось. Наконец тени от фонаря растаяли, и проход затопил дневной свет, на фоне которого фигура Оуэна казалась темным силуэтом. Я услышала, как кто-то его поприветствовал. Он оглянулся на нас и затем отступил в сторону.
– Он вас ждет. Но крепко подумайте и говорите только то, что он желает знать. Пайпер не такой, как ты, – он ткнул в меня, – но сразу поймет, если кто-то задумает водить его за нос.
Я подумала об Исповеднице. Воспоминания о наших встречах в камере напугали меня так, как наш вооруженный эскорт никогда бы не сумел. Неужели все сведется к этому – другая тюрьма, другой исповедник? Мы вышли из тоннеля, и несколько секунд я щурилась от солнечного света. Кольцо кратера полностью скрывало море из виду, в самом же кратере, словно в чаше, лежал город. Высеченная внутри зубчатой вершины лестница поднималась до середины ее высоты и выводила к внутренней стороне центральной кальдеры Острова. Я шагнула вперед и увидела город из моих снов, раскинувшийся в глубокой впадине. Я узнавала буквально всё: озеро в основании кратера, дома, теснящиеся на дальней стороне, бледно-серую крепость.
Оуэн и его люди уже ушли, спустившись по лестнице назад. Вместо них нас сопровождало трое других: две женщины и мужчина в такой же синей униформе. Они молча окружили нас и повели вверх по узкой центральной дороге, она вилась через весь город. Кип все время оглядывался по сторонам, но я напомнила себе, что он никогда прежде не видел этого места. Несколько раз он даже останавливался, и приходилось его подталкивать.
Над нами мужчина с третьим глазом в середине лба развешивал из окна постиранное белье. Женщина без рук и без ног сидела в дверном проеме и ловко перекатывала в зубах сигарету. Все взрослые носили клеймо, но многие дети – нет. Жители города не проявляли к Кипу ответного любопытства, но некоторые поглядывали на меня, пока мы поднимались на холм. Наш эскорт, вероятно, не видел в нас угрозы и не вынимал мечей из ножен. Они поднимались по извилистой дороге так быстро, что нам приходилось бежать следом, чтобы не отставать, поэтому я радовалась, когда навстречу попадались люди, замедлявшие наше шествие.
Мы прошли через нескольких внешних стен крепости и остановились во внутреннем дворе у самого ее основания, всего на несколько ярдов ниже края кратера. Проход закрывала дверь, обитая железом. Люди здесь были облачены в такие же синие мундиры, как и наши сопровождающие. Они раздвинули ворота и провели нас внутрь. Даже сюда доносились звуки города, хоть и приглушенные: смех играющих детей, призывы торговцев купить их товар, крики соседей, переговаривающихся друг с другом из окон через узкие улочки. Двор, в котором мы оказались, с трех сторон окружали высокие здания – не то крепости, не то дворцы. Теперь эскорт усилили, и нас сопровождало шесть человек, по-прежнему в полном молчании. Нас провели через парадный вход, затем мы поднялись на несколько пролетов вверх и остановились у темной деревянной двери.
– Он ждет вас, – произнес один из них.
То же самое сказал и Оуэн чуть раньше. Я взглянула на Кипа, тот глубоко вздохнул. Мне хотелось взяться за руки, но я стояла слева от него, где свисал пустой рукав, поэтому лишь тронула за плечо. Он ответил легким движением. Дверь открылась, и мы с Кипом вошли внутрь, оставив эскорт позади. У порога стояли двое стражников, которые и открыли дверь. Комнату ярко освещало солнце, льющееся из большого окна напротив входа. Рядом с окном, на помосте, стояло кресло с высокой спинкой. Мы вместе подошли к ступеням, ведущим на помост. Несколько секунд всматривались в кресло, ослепленные ярким светом, пока не поняли, что оно пустое.
– Нас привели на встречу с Пайпером.
Мужчина усмехнулся. Я увидела, какой он молодой, возможно, моего возраста или чуть старше.
– Пайпер занятой человек. Почему он должен с вами встречаться?
Высокий, даже выше, чем Оуэн, он был без левой руки, а правая, сильная и крепкая, покоилась на рукояти меча. Левый рукав он предпочел отрезать и зашить у плеча, хотя многие оставляют, точно это является в своем роде заменой отсутствующей руке. В его движениях угадывались ловкость и сила стражника, какую редко встретишь у Омег на материке.
– Я хочу кое-что рассказать ему. Думаю, что это важно. И нам бы хотелось остаться здесь, по крайней мере, на время.
– А почему он должен выслушивать вас? Или верить в новости, что вы принесли?
Он немного шагнул вперед, продолжая улыбаться. Кип шагнул ему навстречу, прижав руку к бедру, как делали стражники, хотя у него, безоружного, это был просто жест.
