Кейл и Ривен появились на Путевом камне около храма. В солнечном свете, непривычном после мрака бури, храм отбрасывал перед собой тень. Кейл и Ривен стояли в этой колонне темноты. С их плащей стекала дождевая вода.
Оба мужчины развернулись и посмотрели назад, в сторону Сембии, но Буря Теней была слишком далеко, чтобы её разглядеть. Кейл видел только скалистые склоны Путевого камня и безграничное серо-синее море. По небу плыли облака. Не было ни единого признака расползающейся над Сембией, над всем Фаэруном чёрной опухоли.
— Никогда больше так не делай, — сказал Кейл Ривену, не переставая глядеть вдаль.
Ривен тоже посмотрел на море.
— Я делаю то, что необходимо сделать, Кейл. Вбей себе это в голову. Я сделаю это в следующий раз, и в следующий за ним — тоже. У тебя не получится сдаться.
Прозвучавшая в словах Ривена правда ужалила его. Кейл повернулся к убийце.
— Я не собирался сдаваться.
Ривен ничего не ответил. Не было необходимости. Кейл вздохнул, отвёл взгляд. Он устал, но Ривен — нет, и Кейл не понимал, как убийце это удаётся.
— Как тебе удаётся продолжать сражаться, Ривен? Зачем? Не ради Сембии же.
— Нет. Не ради Сембии, — сделал пренебрежительный жест тот.
— Ради чего тогда?
Ривен покрутил священный символ, который носил на шее, гладкий чёрный диск.
— Ради этого. Маск хочет, чтобы Кессон Рел погиб, и божественная эссенция вернулась к нему. Это достаточная причина, чтобы сражаться. И тебе её тоже должно быть достаточно.
Кейл посмотрел на диск, перевёл взгляд на лицо Ривена.
— Но это не так.
— Тогда найди себе какую-то причину. Это ещё нескоро закончится.
Кейл покачал головой.
— Ты не понимаешь. Просто не в состоянии понять.
Ривен смотрел на него какое-то мгновение.
— Ты устал. Я это вижу.
Кейл посмотрел в одинокий глаз Ривена, благодарный даже за эту небольшую частичку понимания.
— Да. Устал.
Выражение лица Ривена ни на йоту не изменилось.
— Это тяжкое бремя.
— Да.
— Неси его. Только вместе мы сможем пройти через это. Ты же понимаешь, да? Найди способ смириться с этим.
Когда Кейл ничего не ответил, Ривен продолжил:
— Кейл, ты не убивал Джака. Не убивал. И не ты забрал у Магадона душу, не ты заставил мальчишку Ускевренов заключить союз с Шадовар. Ты несешь чужую ношу. Проклятье, неудивительно, что ты устал.
Кейл слышал его слова, признавал наличие в них смысла, но они не облегчали бремени его горя. В безопасности, далеко от тебя. Это сказал ему его бог.
— Пойдём, — сказал он и зашагал по подьёмному мосту в храм.
Из темноты храма в арке входа возник Магадон. Маг разума казался худым и иссохшим, как старая палка, был бледен, под глазами виднелись синие круги.
— Магз, — поприветствовал его Кейл, постаравшись глазом не моргнуть при виде его внешности.
Мимо мага разума вспышкой коричневой шерсти и виляющих хвостов пронеслись две собаки Ривена, устремившись к хозяину. Ривен опустился на колено, чтобы поприветствовать их, стал трепать собак по бокам.
Магадон подошёл к Кейлу, шатаясь, как пьяный. На свету он казался ещё бледнее.
— Ты в порядке, Магз? — спросил Эревис.
— Я хочу убраться с этого острова, Кейл, — ответил тот. — Сейчас.
Каждый раз, когда Магадон звал его «Кейл», а не «Эревис», Кейлу казалось, что его ударили в живот. Он переглянулся с
