разъяснить. Печати показать. У тебя есть печать?
– Нет.
– Так пора обзавестись. Подпись, печать, знамя. Посолиднее надо.
– Пожалуй. Ну, а князьям нужно передать подобные приказы с подписью, на бумаге, с посланниками, или как?
– Хорошо бы. Тоже правильнее, знаешь. Но не жди, что они сразу охотно откликнутся и всё тебе предоставят.
– Это я понимаю.
– И ещё… Ты уже должен понимать, что предводителю не место в авангарде. Ты, конечно, смел, и тебя уважают за храбрость… Да что там – почти молятся на тебя! Заслуженно, не спорю. Но ты больше не поборник. Ты – принц, наш господин и главнокомандующий будущей армии. Вот что важно. Тебе надо учиться командовать, а в первые ряды с мечами пусть отныне лезут другие.
– Я остаюсь поборником, что бы ты об этом ни думал. – Годтвер скептически ухмыльнулся, всем своим видом показывая, как сильно сомневается в услышанном. Но Роннар уже давно обозлился, и плевать ему было на противоречивое поведение собеседника – покровительственную язвительность, соседствующую с признанием безусловного права принца на то, чтоб распоряжаться миром по своему усмотрению. – Ты можешь думать что угодно, но я – поборник, и останусь им до конца своих дней. Но кроме того, я ещё и глава всех поборников Опорного, и с этим тебе тоже придётся смириться. Я держу в руках магию, которая делает вас тем, что вы есть. Не следует меня злить.
– И не собирался, – буркнул остреборхский боец.
– Делай, что тебе велено.
– Я-то готов… А ты понимаешь, что пока толком ничего не умеешь? Тебе ещё кучу вещей надо будет усвоить. И можешь злиться на меня сколько угодно. Что есть – то есть, и ты это знаешь.
Роннар поморщился.
– Знаю. Но не даю тебе исключительное право поучать меня так, как ты хочешь, и тому, чему хочешь. Я сам буду выбирать тему урока.
Годтвер демонстративно пожал плечами.
– Ты – правитель. Твоё дело.
– Да, правитель. И хочу знать, насколько ты готов повиноваться моим приказам.
– Я разве в чём-то проявил неповиновение? В чём-то заставил усомниться?
– А разве нет? Ладно, оставим этот разговор. Мне нужно вернуться в Далгафорт, а в Ишмее оставить Шевела и, возможно, Килана. Ты здесь тоже нужен, но мне ни к чему проблемы, скандалы и в особенности убийства. Я никого тебе не подчиняю, и тебя тоже – лишь постольку, поскольку все, кто будет сражаться с бестиями в этих краях, должны действовать согласно. Ты должен выполнить здесь работу поборника настолько хорошо, насколько сможешь.
– Я же поклялся, чего тебе ещё нужно?
Принц усмехнулся. Он мог бы сказать ещё много всякого, но ссориться с Годтвером ему было ни к чему, особенно сейчас. В Ишмее позарез нужен был хороший поборник, а этот – действительно хорош, приходится отдать ему должное.
Роннар задержался в крепости на несколько дней, чтоб оценить разумность своего решения. Но общение Шевела с Годтвером его успокоило – эти двое поладили с ходу. Вообще все новоприбывшие смотрели на остреборхского поборника с большим доверием и иногда даже с почтением. Беженцы же, как раз опомнившиеся от тягот похода и начавшие осваиваться на новом месте, так и вообще повиновались ему безоговорочно. Это оказалось очень кстати, ведь свои поселенцы тут уже были, а новички, ошибочно считая, что раз их больше, раз они прибыли в Ишмей в отряде принца, да ещё пострадали в боях, значит, им полагаются преференции, делали попытки что-нибудь у них урвать. Например, уже подготовленные к весенней пахоте поля. Или лужок получше. Или фундамент под домишко покрепче да в лучшем месте.
Годтвер непринуждённо, свободно и быстро – буквально на взлёте претензий! – поставил их на место, и беженцы без каких- либо возражений отправились валить, корчевать и вырубать всё лишнее на плохих полях, заросших и запущенных. Он вёл себя так, что легко было ненароком забыть, кто он на самом деле и к чему стремится, какие идеи держит в запасе. Ему хотелось доверять, и желание это оказалось на диво сильным. Приходилось сознательно себя осаживать.
Роннар ободрил Шевела своим личным разрешением действовать по ситуации и обещанием чуть позже прислать подкрепление. Заодно нагрузил его напутствием заботиться о крестьянах, поскольку лишь они одни способны превратить разорённую Иоману в прежний цветущий рай, и отправился в обратный путь – в посёлок на мысу близ Далгафорта. Сопровождали его Килан и всего три десятка бойцов. Но, собственно, путешествовать они собирались от форта к форту, не обременённые обозом или другим
