приближенными.
– Умно, ваша светлость. Но не стоит на них нападать, это несущественный вопрос.
Насколько умно? Неужели Катрин всеми манипулирует? Неужели последние полчаса – результат давно придуманного плана? А если так, насколько часто ее приступы безумия и слабости объясняются соображениями тактики?
Подумав, Хект все же решил, что подобное поведение не в духе Иджей. Обе дочери Йоханнеса хотели казаться более свирепыми, прямолинейными и упрямыми, чем их отец.
Когда Хект вернулся во временную штаб-квартиру, которую устроили в бараках для рабочих, его поджидал Вирконделет.
– Ого! Неважно выглядите. Что стряслось?
– Рана снова беспокоит. Слишком разошелся и что-то там надорвал. Что вы здесь делаете в столь поздний час?
– Они выдвинутся на рассвете. Если не возражаете, возглавит отряд де Бос. У него в городе какие-то дела, а у меня нет. Как вы умудрились разбередить рану?
– Терпение потерял. Мне начинает казаться, что я сам себя облапошил, нанявшись к этой безумице.
– Мой господин! Подобные разговоры…
– Буду более осмотрителен, обещаю. – Хект с осторожностью уселся в ветхое кресло.
Пока следует воздержаться от резких движений.
Подтянулись остальные офицеры, дежурившие на своих постах.
– Что же стряслось? – повторил свой вопрос Вирконделет.
– Снова вздумала взяться за Ховакол и короля Стейна. Решила напасть на них по пути домой. Я сказал ей: у нас людей не хватит, нам надо транспортировать огненный порошок и фальконеты, а еще ни в коем случае не столкнуться с войсками Восточной Империи. Но она и слушать не хотела. Нам сейчас не до авантюры, в которую Катрин собралась пуститься лишь потому, что какой-то недоделанный местечковый тиранишка не разделяет ее религиозных заблуждений.
Кто-то из офицеров тяжело вздохнул.
– Неужели нам придется? – спросил Вирконделет. – Тогда нужно начинать планировать прямо сейчас.
– Не придется. Я ее отговорил. Временно. Но она не забудет о своей идее. Нужно сделать так, чтобы все ее внимание было сосредоточено на Святых Землях. Кстати говоря, не упоминайте об этом при ее приближенных. Императрица уверена, что среди них есть шпионы короля Стейна.
Вроде бы подчиненные не заподозрили его ни в чем непристойном.
– Что же с ней такое? – спросил какой-то писарь. – Вся эта священная война…
– Ей нездоровится. Мнит себя еще более больной, чем есть на самом деле. Не хочет кончить как Лотарь.
– Желает наделать шуму и купить себе пропуск в царствие небесное?
– Похоже на то, господин Тареп. Хитростью удалось ее отговорить – удача улыбнулась, да еще пришлось проявить настойчивость и вопить во все горло. Итак, если нам завтра выдвигаться, я лучше пойду лягу, пусть рана затянется.
Приближенных Хекта охватило некоторое волнение. Кое-кто все еще не мог свыкнуться с мыслью о том, что их командир восстал из мертвых. И спорить бесполезно: они твердо верили, что тут не обошлось без вмешательства Ночи. Хотя удостоиться благосклонности Ночи – не всегда так уж плохо.
Офицеры Хекта не знали, что для Ночи он – Убийца Богов.
Хект улегся в койку. Сон не шел. Он никак не мог выкинуть из головы Катрин. Только когда он вспоминал подробности, императрица неизменно превращалась в его воображении в наследную принцессу.
Снова и снова обдумывал он то, что произошло. События никак не совпадали с его ожиданиями. Особенно удивило Пайпера то, что Катрин Идж получила такое удовольствие. Может, абсолютная власть ее возбуждает?
Плоть откликнулась на воспоминания…
– Ну и ну! Вот тебе лишнее подтверждение – лучше сначала стучать.
Пристыженный Хект в панике дернулся и натянул на себя одеяло.
– Герис? Проклятие! Что ты здесь делаешь?
– Тепло же ты меня встречаешь. Я сюда не подглядывать пришла. Передам Анне, что ты по ней соскучился.
– Герис, я… я…
– Забудь. Мне тоже неловко. Иногда я забываю, что ты мой брат.
От этих слов Хект еще больше смутился.
