Отвинтил крышку.
– Глинтвейна на борту не водится, но кое-что согревающее найдем, – он налил содержимое в крышку. – Только не вздумай принюхиваться! – воскликнул он, когда я озабоченно поднес емкость к носу. – Это пьют залпом, а не дегустируют!
Я влил содержимое в глотку и яростно закашлялся.
– Мать-мать! Что это, ракетное топливо?
– Почти. Взрывается внутри не хуже дробнокомпонента, – Тасерг осклабился. – Теперь кутайся потеплее в свою термошкурку и приготовься благодарить дядюшку Хосе за поездку!
Глава 14
В тусклом свете панелей виднелись головы Ривлера и Шолда с одной стороны стола, Фила и Кенджо – с другой. Тихо переругиваясь, все четверо гоняли по столешнице друг другу куски текста, маясь над итоговым отчетом по перспективам освоения нашей Точки-1. Тасерг с Вараном откинулись в креслах, наслаждаясь старой полисюжеткой, до которых оба оказались большими охотниками. Я в сотый раз прокручивал показатели с почвенных мониторов и индикаторов, проверяя состояние озимых культур и микрофлоры.
За бортом свистел ветер, на панелях в тусклом свете Илуватара виднелись черные, скованные морозом холмы. Песчаная замерзла, водные растения погрузились на дно или погибли, вмерзнув в лед. Хвойники и псевдовельвичия потемнели, фолиокардусы расстались с листвой, превратившейся в черный ковер у них под ногами. Нековыль полег. Виверниды залегли в спячку или мигрировали южнее, как и большинство наземных животных. Лишь обросшие густой зимней шерстью гривоносцы бродили по замерзшим просторам, сбиваясь на ночь вместе.
И ведь планета еще не приблизилась вплотную к апоастру. Что же будет, когда температура упадет до минимума?
Из отчетов Фила я знал ответ. Ничего особенного – даже в приполярных районах кементарийская зима не страшнее, чем где- нибудь в Якутии. Лето растопит ледники, травы поднимутся, а животные вернутся.
Варан поднялся, чтобы сделать себе кофе. Возвращаясь от кофеварки, чуть не столкнулся с открывшим люк Брянцевым.
– Хорошие новости, – сообщил нам масколон.
– Нам сбросят личный бар капитана или зальют новую ветку к «Новгородскому огню»? – лениво поинтересовался Тасерг.
– Лучше, – масколон развернул на панель видеопоток.
Со стены кают-компании на нас глянул Алекслав, похудевший и обритый наголо. Если приглядеться, можно было различить на его голове почти сошедший шрам.
– Как обстановка там на грунте? – весело спросил он.
– Холодная, бесснежная и с минимумом выходов, – сообщил Ривлер. – Рады видеть тебя, старина. Скоро к нам?
– Масколон Фельдбах категорически запрещает подвергаться перегрузкам еще два месяца. Я с ней не согласен, но противиться не могу. Так что, Хироно, придется вам все же доделать за меня мою работу.
– С тем объемом данных, оперколон, что вы собрали, это не представляет для меня никакой трудности, – церемонно ответил маленький пацифик.
– Ну не преувеличивайте, – добродушно проговорил Алекслав. – Кстати, Димер. Евгений рассказал, что под обвалом я здорово перепугал весь экипаж своими апокалиптическими пророчествами?
– Вы говорили о ждущем Кементари неминуемом полном уничтожении, если цитировать дословно, – сообщил я геологу. – Не буду врать, мы тут немного понервничали.
– Что ж, мы с планетологической группой здесь еще раз перепроверили собранные данные, и они подтверждают мою теорию, – сообщил нам Алекслав. Несколько секунд ждал нашей реакции. Мы стойко удерживали каменное выражение лиц.
– Боюсь, правда, я немного не уточнил временные рамки, – после минутной паузы не выдержал антаркт. – Характер обусловленного приливным воздействием гравитационного поля Илуватара дрейфа континентальных плит Кементари вкупе с дестабилизирующим воздействием со стороны Элберет таков, что он действительно приводит к регулярной дестабилизации оси планеты, полному разрушению этих плит и массовому вымиранию. В частности, следующее такое событие ожидает нас относительно скоро по планетарным меркам.
– Через десять миллионов лет? – с невинным выражением лица поинтересовался Шолд. – Или пятьдесят?
– Ближе к семидесяти, но это ориентировочная оценка, – недовольно произнес геолог. Ривлер расхохотался.
– Ты же не думал, что только ты один знакомишься с облаком Исследовательской секции? – сквозь смех спросил он. – Мы даже в курсе, что предыдущий кувырок планеты привел к появлению на ней многоклеточной жизни. А предпоследний – эукариотической.
