– Мы не знаем, с какой глубины идет излучение, – развел я руками. – Мы вообще мало что знаем об Илуватаре. Есть теория, что это разновидность северного сияния. Есть предположение, что металлический водород в недрах планеты может взрывообразно переходить в газообразную фазу, а мы видим свечение разогретого при взрыве газа. Может быть, это какой-то аналог рентгеновских пятен на Юпитере или результат влияния гравитационного поля Нэссы. Есть даже теория, что это следы функционирования той самой сверхцивилизации, которая терраформировала Кементари и сделала ее пригодной для существования человека.
– А у последней теории есть доказательства? – с любопытством спросила Ланцея.
– Ни одного. Смотри! – синее свечение медленно угасало. – Сейчас должны появиться молнии вокруг места вспышки.
От гаснущего огонька неторопливо поползли крохотные сияющие искры. Казалось, что в гигантскую планету бросили горсточку угольков. Сверкание длилось считанные секунды, затем угасло.
– В течение недели на этом месте сформируется новый циклон, – на Северном материке нам уже доводилось видеть эти погодные катаклизмы. – И будет крутиться несколько месяцев.
– Страшновато, – Ланцея наконец отвела взгляд от голубой планеты. – Рядом с нами творится нечто, о чем мы не имеем ни малейшего понятия, с энергией, которую мы даже посчитать не можем.
– Не так уж и рядом, – поправил я ее. – Чем бы не были эти вспышки, от них до нас восемь миллионов километров. Местной жизни они тоже до одного места вот уже миллионы лет. Думаю, и мы можем не волноваться по их поводу. И согласись, они красивы?
– Жутковатой, но красотой, – пробормотала Ланцея.
– Мы пересекли пятьдесят световых лет на корабле, подобных которому человечество никогда еще не строило, – ответил я. – Это само по себе жутковатая и красивая история, не находишь?
Гул тракторного двигателя усилился, когда плуг зацепил прикрытый дерном корень. Увязая в рыхлой земле, я бросился к машине, замахал оператору рукой. Дрон дважды рванул сочленения, прежде чем вмешался оператор и заглушил мотор.
Костеря корчевщиков последними словами (заслуженно – пни на нашем участки были повыдерганы через один, то и дело попадались камни и такие вот глубоко засевшие корни), мы подняли зацепившийся нож. Трактор пополз по полю дальше, а я, Бекан и пыхтящий от натуги оперколон из РосариАгро тем временем подкопали корень и, поднатужившись, выдрали его из кементарийской почвы.
Я вытер пот со лба.
– Такими темпами мы закончим сев дай бог через две недели, – заметил Бекан, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Сегодня должен был прийти модуль с фермерами, – напомнил я разведчику. – С дополнительными руками работа пойдет быстрее.
– И с семенным материалом, – вздохнул Бекан. – Это при том, что мы не внесли ни микрофлору, ни удобрения. Отстаем от плана почти на две недели.
– Первичный план мы даже опережаем, – вступил в разговор оперколон, чей ник – Хоблай – я глянул только сейчас украдкой.
– Первичный план, – я пнул корень в сторону Хоблая. – Его составляли из расчета, что «Семя» доберется до цели в целом виде. Ладно, понесли?
Оттащив с Хоблаем корень к опушке, мы вернулись к своей непосредственной работе – следить, чтобы вспашка проходила по намеченным участкам. В теории, за этим должны были следить сами тракторы – доступ в сеть у дронов был, на случай сбоя в кабинах сидели операторы. На практике выяснилось, что дроны обучались для работы на столетия обрабатываемых и агентированных полях Бразилии, а не на кементарийской целине. И орудовать джойстиками операторам приходилось едва ли не больше, чем водителям додревних машин с ручным управлением. Что до глубины вспашки, она оставалась исключительно нашей заботой.
Трактор добрался до края поля, отвернул – только благодаря оператору не на два метра раньше, чем следовало, но все же без посторонней помощи вырулив на нужную борозду. Я проверил, глубоко ли уходит нож, дал отмашку оператору. В воздухе стоял влажный запах взрыхленной земли. Если в первый день вспашки виверниды еще побаивались гудящих металлических чудовищ, то теперь кружились почти у самых колес, окружали тракторы пестрой тучей, пикировали вниз, стремительно раскапывая пашню и выхватывая из нее червей и личинок.
«До завтрашнего дня их надо разогнать», – подумалось мне. Иначе наш будущий урожай, того и гляди, будет съеден прямо в бороздах. Я послал беседу Брянцеву.
– Знаю, – коротко ответил масколон. – Мы сейчас подойдем и отстреляемся по ним, и попробуем погонять летунами.
