– С опушки пикируют хищники, – сообщил я. – Черные, ловко орудуют когтями на сгибе крыла. Если подстрелим парочку, можно будет повесить тушки вместо чучел.
Брянцев согласно хмыкнул, отключая беседу.
Вечерело. Солнце уже цепляло верхушки деревьев, когда мы выставили тракторам команду на возврат, сгрузили на них плуги, лопаты и мотыги и сами зашагали следом. В поселке, несмотря на поздний час, кипела жизнь – продолжалась разгрузка севшего сегодня модуля, дроны и люди сновали между причалом и на днях возведенным зернохранилищем. Мы добрались до гаражей, торопливо сняли с машин инвентарь, и операторы принялись загонять их в боксы. Я с облегчением вернул кладовщику тяжелую охапку мотыг и заторопился домой – к Ланцее, быстрому душу и казенному уюту столовой.
На площади перед административным центром было многолюдно. Многие в толпе не слишком твердо держались на ногах, опираясь на сопровождающих. Поскольку массовых празднеств сегодня как-то не ожидалось, единственной разумной гипотезой оставалась посадка очередного пассажирского модуля. Спейсерам так и не удалось раскрутить обитаемый отсек, а госпитальная центрифуга была слабой заменой нормальной или хотя бы центробежной гравитации.
Неожиданно мой айдим призывно пискнул. С удивлением я воззрился на иконку смены клиентского статуса. Что происходит?
Через секунду надпись «Первая Разведывательная» в окошке группы приписки замигала красным и исчезла. А на ее месте проступило «Шестая Аграрная». Лид-маячок чуть качнулся, перенацеливаясь с Брянцева на Лазарева.
Вот же моя треклятая забывчивость! Я твердо помнил, что наша группа должны идти на грунт с одним из ближайших модулей. И только сейчас до меня дошло, что именно сегодня он совершает посадку!
Я ускорил шаг, одновременно запуская беседу.
– Димер! – хором отозвались три голоса.
– Глубокий блок! Добро пожаловать на грунт, ребята!
Дальнейшие три минуты состояли из торопливых приветствий, попыток говорить одновременно, нечленораздельных возгласов – и, стоило мне ввинтиться в толпу, объятий, ударов по спине и рукопожатий.
– Давай рассказывай. Что и как? – потребовал ответа Крапивник. Опирающаяся на его плечо Рыжая быстро кивнула.
– Как Ланцея? – спросила она.
– И что это за история с твоими подвигами на грунте? – ехидно поинтересовался Геккон. – Даже отец умудрился про нее услышать, а это многого стоит.
По блеску в глазах австралийца я обреченно понял, что мне предстоит не один вечер насмешек. Черт побери, я успел соскучиться даже по острому языку мерзавца!
– Рад вас видеть, – услышал я твердый голос за спиной. – Я вижу, Димер, вы хорошо ориентируетесь на грунте. Не покажете, где нас разместили?
– Владимир, – я протянул руку. – Да, конечно. Здесь недалеко идти.
– Шестая! – взмахом масколон привлек внимание группы. – За мной! Вы как, не планируете окончательно переходить к Джонстону? – спросил он, понизив голос.
– Не собираюсь, масколон, – расталкивая толпу, мы направились к бараку. – Хотя это были интересные месяцы.
– Я слышал, – проговорил Лазарев. С другой стороны меня нагнали Геккон с Мигелем.
– А я вот не слышал, – тихо произнес Геккон. – С тебя полный отчет, как только разместимся.
Ланцея догнала нас у самого крыльца барака. Быстро поцеловала меня в щеку, поздоровалась с Шестой.
– Вы можете сотворить что-нибудь с тракторами? – улучив момент, спросил я ее. – Они то и дело норовят вспахать опушку вместо поля.
– Гляну завтра, – пообещала та. – А вообще, разве вы не собирались выдрать им мозги и посадить операторов?
– Еще успеем. Так мы можем обойтись одним оператором на пять тракторов, а так придется сажать их в каждую кабину. Вот сбросят людей побольше…
– Как идут посадки? – спросил Крапивник. Они с Лазаревым, похоже, лучше всей Шестой перенесли консервацию и невесомость – ни бледности, ни неуверенной походки.
– Ведем распашку. Завтра начнем вносить микрофлору и удобрения, на днях приступим к севу.
– Все-таки будете высеивать земную микрофлору? – спросил Корнер.
– Именно, – ответил вместо меня Лазарев. – Кстати, Шестая! План сева будет в сети завтра, прошу всех ознакомиться. Мы начнем с адаптированно-земных сортов и пару пробных полей засеем сильно адаптированными. Через местный год они дадут достаточно зерна, чтобы мы могли перейти на к-сорта полностью.
