– С последним модулем. А Настю спустили пару недель назад.
– Хорошо смотришься для выходца из консервации, – прищелкнул языком Крапивник.
– «Лисовинов» тяжело выбить из седла даже орбитальскими отравами.
– Вечная проблема боемодифицированных, – вздохнула Анастасия. – Когда же вы усвоите, что преармейские генные модули – это не панацея от всех болезней?
Корчмарь не обратил на ее слова внимания.
– Раз уж вы здесь дольше моего – рассказывайте, что по факту творится у нас на грунте, – велел он.
– В целом Тро ты слышал, – я пожал плечами. – Много бардака, но потихоньку все входит в колею и жизнь налаживается. Мы закончили с посевами, отстроили кое-что из зданий.
– Сильно выбились из графика?
– Из скорректированного – недели на две, – произнес Крапивник, быстро подсчитав сроки в уме. – Ну а про изначальный все давно забыли. Ты же в курсе, что за беда у нас со сроками.
– Наслышан, – бросил Корчмарь. – Корабль вышел на орбиту на честном слове и на одном крыле.
– Крыльев у «Семени» нет, если не считать радиаторы с батареями, однако в целом все именно так. Но Владимир и Артур думают, что мы справимся, – постарался я обнадежить масбеза.
– Я не удивлена, – Ланцея смяла стакан. – Меня больше удивляет, что мы вообще долетели до Мю Жертвенника.
– На твоем месте, – Корчмарь строго на нее посмотрел, – я был бы осторожнее со словами. «Тэта» с Астробезом сюда, может, и не дотянутся, но это не помешает Совету пресечь панические слухи в зародыше.
– О да, – язвительно пробормотала Ланцея. – Пресечем в зародыше наглые попытки замечать очевидное.
Я вздохнул.
– Может, мы не будем портить праздник другим?
– Было бы что портить, – буркнула Энн. Отошла к костру, вглядываясь в пляску огненных языков.
Корчмарь проводил ее взглядом.
– Ей стоит поучиться держать язык за зубами, – вздохнул он. – Иначе она создаст большие проблемы и себе, и тебе, приятель.
– Корчмарь, – я посмотрел собеседнику в глаза. – Спасибо, конечно, за беспокойство, но я сам как-нибудь решу этот вопрос.
– Без блока, земляк, – Корчмарь примиряюще поднял руку. – Мой совет добрый, но в твои семейные дела я не лезу. Давай лучше по кружке за старую сибирскую кровь.
– За сибирских комаров и я выпью, – присоединился к нам Крапивник.
– Кстати, как здесь с этой нечистью? – с любопытством спросил Корчмарь, принимая из рук Олега холодный стакан.
– В наличии, – сообщил я. – Но кровососущих нет или почти нет, наши научники еще до конца не разобрались. Ты не загружаешь новости с «Семени»?
– Мне не понять их жаргон, – ответил Корчмарь. – Это приятно.
– Кстати, – Олег отхлебнул пива. – Корчмарь, давно хотелось спросить. Как ты угодил в лагерь? Неужели в Красноярске кому-то в голову пришло списать вармода в неактуалку?
Кормарь осушил свой стакан, крякнув. Утер губы.
– Что ж, в «лисовинах» пили и не такое… Когда ОбьВодОхран распустили, мне предложили перевод в уланскую самозащиту – с прицелом на таблигитский кризис. Но в Улане мне не слишком понравилось. Я попросился в Хабар, ближе к настоящему делу. Пара старых друзей по неофициальным каналам ответила, что мест в хабарской клиентеле сейчас нет, но могут освободиться в ближайшее время, если я согласен пока потолкаться в перемещенцах. Но ближайшее время затянулось сверх границ разумного, тем временем закрылась и уланская должность. Я начал нервничать – начинать карьеру в мобильной банде не хотелось. И тут появился Тро со своим предложением.
Оставив Корчмаря, Крапивника и Ленку, я подошел к Ланцее. Примиряюще обнял ее за плечи.
– Довольно дуться. Корчмарь не хотел тебя обидеть.
– Я не обижаюсь, – тихо ответила Ланцея. – Меня лишь пугает этот… пир во время чумы.
У меня помимо воли вырвался тяжелый вздох. Я напомнил себе, что после пережитого Ланцеей вряд ли стоит ставить ей в укор лишнюю мрачность.
– Мы прорвемся, – пообещал я ей. – Высадка идет, посадки сделаны, дома строятся. Надо просто постараться. Не бойся, мы справимся.
