– У нас есть донесения гаруд, – начал Уртика, – о войне в Виллирене и о силах неприятеля, вторгшихся на Тинеаг’л. Это знают все. – Уртика положил один камешек на остров Й’ирен, на точку, обозначавшую Виллирен.
– Как идет сражение? Я иногда вижу сообщения в «Народном обозревателе»…
– Что бы ни писали в этом листке, я верю, что мы на пути к победе, – прервал его император, и в его голосе на миг послышался прежний энтузиазм. – Но в последнее время мы получили сообщения об инцидентах здесь, здесь и вот здесь.
И он положил камешки еще на три острова, каждый ближе к Джокуллу, чем предыдущий. Фулкром заметил, что у императора дрожат руки.
– Инциденты, мой император?
– Массовые убийства. Первым стало истребление ордена Даунира.
– Даунира? – переспросил изумленный Фулкром. – Неужели и знаменитая Папус тоже погибла?
– Вот именно. Она получила задание нагнать одного зарвавшегося культиста. Но это мелочи, к тому же, между нами говоря, избавить город от двух крупных культистов зараз – большая удача.
«Хитро, – подумал Фулкром. – А остальными можно вертеть, как хочешь».
– Кто же смог… стереть с лица земли столь прославленный орден?
– Возможно, была какая-то стычка между даунирами и другим орденом. Однако другие сообщения куда более тревожны. Все они указывают на то, что к нашему острову приближается нечто. Возможно, его целью является сам Виллджамур.
– Это имеет какое-то отношение к войне в Виллирене?
Император покачал головой.
– Никто не знает, что это может быть, однако насилие имело место уже в нескольких городах. Судя по тому, что говорят немногочисленные уцелевшие очевидцы, в ход была пущена магия.
– Культисты, значит, – предположил Фулкром. Он не скрывал, что эта загадка его интригует.
– Кто бы это ни был, – завершил Уртика, – его цель здесь.
– И вас это беспокоит?
– Около тысячи человек расстались с жизнью от рук этого… этого культиста. Ты хотя бы представляешь себе, к чему может привести его присутствие в городе?
«Вот, значит, что волнует тебя больше, чем разоблачение Рыцарей», – подумал Фулкром.
– Мой император, возможно, Рыцари могли бы оказать сопротивление этой новой угрозе.
– Рыцари… но разве народ теперь не против них?
– До сих пор мы столкнулись лишь с одним инцидентом, да и тот был незначителен, так что пока рано говорить.
– Около сотни самых влиятельных жителей города уже выразили свое отвращение к ним.
– Они не властны изменить свое прошлое, мой император. Частично из-за него они и были избраны. В их прошлом – одна из причин их создания.
– Они были созданы для того, чтобы защищать граждан этого города, следователь, ни более ни менее. А их секреты были нашей гарантией. Но если люди теперь видят в них чудовищ и боятся их, то нам нет от них больше никакого проку. Ферора, конечно, казнят – за предательство.
– Но его семья…
– Мы должны быть непоколебимы, следователь, до самого конца. Ферор станет предостережением другим, знаком для анархистов, что мы не потерпим их выходок.
Фулкром сжал за спиной кулаки.
– Мой император, умоляю вас, не надо…
– Не надо меня умолять, следователь, особенно с глазу на глаз. Это неприлично. – Уртика подался вперед и одной рукой прошелся себе по волосам. – Учитывая то, что их секреты – это наши секреты, в особенности секрет Лан, – то мы выглядим в этой истории дураками, и прежде всего я. Что-то не так, следователь?
– Нет, мой император. Однако, кем бы ни была Лан раньше, сейчас она верный член рыцарского отряда, преданный своей работе. Я могу представить вам полный отчет всех доблестных деяний, которые она совершила, служа этому городу. – Фулкром чувствовал, как у него пересыхает во рту.
– Все это вполне возможно, следователь. Однако, учитывая глубину кризиса, с которым столкнулся наш город, его жители должны испытывать к Рыцарям уважение. К тому же они стоили мне немалых денег. Предположим, репутацию Тейна мы восстановим. Вулдона тоже – на это хватит пары статей в «Обозревателе», – но вот Лан… Я и сам немало думал об этом и пришел к
