Номер был незнакомым, семизначный код Второй курии.
Бритва запустила руку под волосы на затылке, надавила на бугорок под кожей. Теперь чип, встроенный в имплантат, не записывал. Она вставила наушник в свободное от некса ухо и приняла звонок.
– Да?
А голос оказался вполне знакомым. Эзоп. Его хриплый лай Бритва узнала бы с любого конца вселенной.
Вышел?таки на свободу. Интересно, что для этого пришлось сделать «псам»?..
– Не родила пока. Чего звонишь? – Она решила перейти сразу к делу. Некс, отключенный надолго, мог привлечь ненужное внимание в Управлении. – Я работала с Аларихом. Он мертв.
Остатки сна как рукой сняло. Бритва скрипнула зубами. Она и не думала, что до последнего этапа дойдет дело. Хотелось отключить коммуникатор и притвориться, что она ничего не знала. Не видела, не слышала, была ни при чем.
Вот только с Эзопом такие трюки не прокатывали.
– Я не в Управлении.
– Да. – Она накрутила бисерную нить занавески на палец. Луций во дворе наконец поднялся – тяжело, опершись на колени, – и похромал в свою комнату на первом этаже.
Палец Бритвы остановился, выпустив бисерную нить.
– Что?
Бритва ошеломленно молчала.
Она нахмурилась. От этих слов в груди поднялась злость – как рвота.
– Пошел в задницу, и больше не звони.
Из наушника донесся усталый вздох.
Бритва отключила связь.
Подумав, бросила коммуникатор на пол и разбила двумя ударами ботинка.
Быть с декурионом она не могла ни по закону, ни по происхождению. Но она могла прикрыть его спину.
Так делали напарники во все времена.
На Эос опустился влажный и душный вечер. Прибрежные кварталы опутала тьма и запахи курений. Играла музыка, танцевали пары, но Сатурналии уже шли на спад. Люди нагулялись и разлетались по куриям. В море, далеко на горизонте, вспыхивали и затухали огни – совсем как биение далекого сердца.
Луций и Бритва заняли столик на веранде бара неподалеку от мотеля. Кроме них посетителей не было. Пляж пусто синел до самой кромки воды, на висящую над столиком лампу садились мошки, за стойкой вытирал бокалы бармен.
– Декурион Луций Цецилий Авианий Марс, – нараспев произнесла Бритва и оперлась щекой на кулак.
– Что? – Луций отвлекся от вида океана. Его недоумение было смешным, Бритва даже фыркнула.
– Имя красивое.
Недоумение сменилось полуулыбкой. Когда Луций улыбался, черты его лица казались мягче. У глаз собирались лапки морщинок.
– Три?Два?Шесть, ты допиваешь свой последний стакан.
Зачем что?то заканчивать, когда так хорошо? Тихо, прохладно, спокойно. Алкоголь горячит тело.
Бритва зажмурилась, глотая обжигающий напиток. Октли, кажется, так его называли. Она подняла палец, пережидая жар в горле.
– Тебя назвали именем бога. Это большая честь.
