Андерсен! И этот лопух купился?! Купился на то, что ты – предсказательница будущего?
– Да. – Ведьма кивнула.
Она не особенно хорошо умела предсказывать. Обычно это прокатывало только с банковскими счетами кавалеров: Велена отлично умела предвидеть, через какое время они уменьшатся до неприличия, и заблаговременно исчезала, отправляясь на поиски нового благодетеля.
Во всех остальных случаях она предпочитала обращаться к профессионалам.
– А что не так?
Святомир перестал веселиться так же внезапно, как начал. Снова крякнул, затем выключил эмоции и плюхнулся на диван.
– Итог твоих похождений таков: ты снова упустила книгу…
– Просто упустила, – огрызнулась ведьма, перестав заниматься пуговками.
– Хорошо, – не стал спорить антиквар. – Ты упустила книгу, зато подцепила богатого кретина, уверенного, что ты ведьма.
– Ещё одного… – едва слышно прошептала женщина.
Свят не расслышал.
– Завтра Игнат украдёт или отнимет книгу, и если на ней стоит заклинание «Добрых рук», артефакт станет абсолютно бесполезен, и все наши телодвижения – псу под хвост.
– А если «Добрых рук» нет?
– А если есть?
– А если нет?
– А если есть, то я всё исправлю.
– Как ты исправишь?
– Знаю способы.
Велена расстегнула последнюю пуговку и повела плечами, сбрасывая бретельки. Платье мягко соскользнуло на белый ворс ковра.
Люд хмыкнул, лаская взглядом идеальную фигурку ведьмы, а затем хлопнул ладонью по диванной подушке.
Климов положил чайную ложечку на блюдце. Металл шаркнул о фарфор, и тихий звук мягко растворился в тишине комнаты. Екатерина Фёдоровна кротко улыбнулась, поднялась и долила сыну чаю. На её щеках горел румянец, а в глазах светилась такая радость, что Климов почувствовал что-то похожее на ревность. Он заботился о матери, но она давно уже не выглядела такой счастливой, как сегодня.
И всё из-за маленькой твари Энгель! Точнее, из-за умирающего щенка.
Но даже не это главное!
Мама была весела, заботлива, в мельчайших подробностях отчитывалась о лечении, о визитах соседок, о разговорах с компаньонкой – рассказала обо всём, но ни словом не обмолвилась о Насте.
Лукавство её выглядело таким наивным, а сама она – такой трогательно-счастливой и хрупкой, что Игнат не знал, что делать. Точнее, знал – обещал ведь Велене, да и сам хотел расплатиться с Энгель, но, глядя на Екатерину Фёдоровну, почувствовал некую неловкость.
– Мам, я тут подумал: что квартира в Добром простаивать будет? Давай я жильцов пущу, а? У Ярцева брат приезжает, ему пожить нужно.
– Так там всё запущено, – спокойно ответила старушка. – Давай через пару дней я Марину туда отправлю, она приберёт, а потом пускай, кого пожелаешь.
– Дай ключи, – попросил Игнат. – Я сам посмотрю, что и как. Если нужно, найму клининговую компанию.
– Какую компанию?
– Уборщиков, – буркнул Климов.
– А-а…
– Отмоют всё до блеска, старьё выбросят… Чего Марине мучиться?
– Не хочу чужих людей в дом пускать.
– Мои парни за ними присмотрят.
Екатерина Фёдоровна вздохнула. Она знала, чем занимается сын, не одобряла, но и сделать ничего не могла – такая жизнь. Игнат искал свой путь сам – отец умер, когда парень только третий класс закончил, – нашёл, конечно, поднялся, но что получилось из сына, старушке не нравилось.
