От Велены исходило очарование истинной магии. Видимо, она и в нём пробудила какое-то магическое начало, тёмное, дикое, иначе с чего бы он набросился на неё в подъезде? Игнат посмотрел на свои руки, чувствуя в них какое-то покалывание. Может, пробуждается колдовская сила? Кто знает… Велла намекнула, что если он вернет книгу, она научит его магии.
Настоящей.
А за такой приз Игнат готов был бороться.
Климов чётко знал своё место в общественной иерархии: намного выше середины, но не наверху. Далеко не на самом верху. Его устраивало, потому что так спокойнее, а деньги удавалось зарабатывать более чем приличные. Он не завидовал тем, кто выше, но иногда признавался себе, что ему не хватает… величия, что ли? «Доски почета», которые раньше стояли у ворот каждого предприятия. Славы… Зарабатывание денег давно стало рутиной, они текли, он подставлял карманы, но мечтал о большем.
О чём?
Он не знал.
Пока однажды не увидел, с каким почтением и даже подобострастием первые люди смотрят на заезжую «колдунью» с федерального телевизионного канала. Как передают друг другу визитки «настоящего экстрасенса». Как ездят к «провидцам».
И Климов захотел стать магом.
Полтора десятка колдуний и провидиц прошли через его постель и успели покормиться из его кошелька, прорицая, предсказывая, крутя ладошками над хрустальным шаром, заговаривая от пули и на успех в делах, но Игнат так и не получил чего хотел. Он очень надеялся на старуху Энгель, но промахнулся, бабка отказала.
И вот – Велена.
Блондинка не выпячивала своё ведьмовство, а лишь намекала на него, будто смущаясь и немного стесняясь сверхъестественных способностей. Она казалась такой хрупкой и нежной, что при мысли о том, что гадина Настя обокрала эту невинную белую лилию, Климову хотелось бывшую невесту придушить. И он сам не понимал, откуда в нём такая жестокость.
– Не могу представить ничего настолько ценного, чтобы Свят решил меня предать, – вздохнул Лютополк.
– Это потому, что у тебя фантазии мало, – с жалостью произнёс Ашрав.
– Что ты сказал?
– Ты до сих пор обижаешься на подобные высказывания?
Несколько секунд люд бешено таращился в широко распахнутые глаза шаса, после чего выдохнул и заставил себя рассмеяться:
– Ну ты и язва.
– Ещё какая, – не стал спорить Турчи. – Но если я даю слово, я его держу.
– А ты дал слово? – прищурился Лютополк.
– Да, – твёрдо, а главное – честно, ответил Ашрав. – В этом деле мы с тобой компаньоны.
Опять последовала пауза, необходимая, чтобы мужчины посмотрели друг на друга, после чего люд усмехнулся:
– На самом деле я уже давно не обижаюсь. Я знаю, что у меня хорошо получается, и не лезу в чужие домены.
– И правильно, – одобрил шас. – Побеждает тот, кто способен трезво себя оценить.
– Я – могу.
– Я знаю.
И вновь – пауза.
Их бурная первая встреча закончилась без кровопролития. Круглый отличник по предмету «Эмоциональная составляющая переговоров» ухитрился перехватить инициативу и убедить Лютополка повременить с экзекуцией. Любой другой на месте шаса использовал бы передышку, чтобы сбежать из Владимира, но Ашрав был слишком энергичен, чтобы отказываться от перспективного дела у первого же барьера.
Он пообещал люду поделиться имеющейся информацией, честно и вовремя явился на следующее рандеву, и сейчас мужчины прятались от посторонних глаз за дальним столиком весьма неплохого ресторана.
– Так о чём идёт речь? – вернулся к делам Лютополк.
– Ты когда-нибудь слышал о масонах? – в тон ему ответил шас.
– Кто же не слышал о масанах? – ухмыльнулся люд, поражаясь про себя наивности собеседника.
Вампиры из семьи Масан были головной болью для всего Тайного Города, и не слышать о них означало то же самое, что не слышать о существовании такого явления, как снег с дождём.
