Йевен. Эти деревья, находясь в воде, лишь приобретали прочность, так же как королевские дубы. Но даже они не могли вечно держать подобный вес, а оттого Светляки напоминали город пьяниц. И, стоит заметить, создавалось впечатление, что пили по- черному здесь исключительно здания. Они были наклонены в разные стороны, порой опираясь друг на друга, точно припозднившиеся приятели, возвращающиеся из паба.
Казалось, постройки вот-вот упадут, но те стояли так уже не один век, и громкие обрушения можно сосчитать по пальцам одной руки.
Дома надвинулись, накрыли нас густыми тенями, и мы, словно первопроходцы Папаякты, вплыли в эти каменные застарелые джунгли. Мы забирались в самые узкие, необитаемые и плохо проходимые речные артерии Светляков. Потерять представление о том, где находишься, в таком месте как нечего делать. Я понял, что мы недалеко от Порта, когда в просвете между домами увидел горбатые краны, а затем почувствовал тяжелую размеренную поступь шагающего погрузчика. Той самой диковинной машины, которой так опасался докер в пабе Уолли.
Здание, возле которого остановилась лодка, напоминало фабричное. Старое, сложенное из дрянного кирпича вкуса запекшейся крови, со сколотыми углами, с погасшей трубой котельного цеха, где окна состояли из множества кусочков толстого мутного стекла.
Не дожидаясь остановки лодки, кукла спрыгнула на берег, и я сделал то же самое, а наш транспорт начал набирать ход, оставив на память о себе лишь дым над сонным каналом.
На распахнутых железных воротах висела табличка «Первый резервный таможенный склад колониальных регионов». Лично я рассчитывал увидеть нечто вроде «Первая нелегальная букмекерская контора», или же «Трест по отмыванию денег среди товарищей», или, на худой конец, «Общество освобождения чужих карманов от наличности».
Возле парадного входа дежурил очередной мордоворот в мундире капрала таможенной службы с татуировкой на шее, ясно говорящей, что его основная работа отнюдь не на государство, а на Старуху. Некоторые господа из черни обожают наносить себе метки и показывать их всем окружающим, точно краснокожие – собранные скальпы. Он распахнул перед нами дверь и снял берет с лысой башки. Приветствовал капрал отнюдь не вашего покорного слугу.
Внутри здание выглядело чуть приличнее, чем снаружи. Но из-за мутных стекол тут царил сумрак, косматые тени лежали на некогда прекрасной лестнице. Весь широкий сводчатый коридор был завален горами сломанной мебели, кипами бумаг и расколотыми бюстами прежних властителей. Потолки вкуса грязного снега, а стены как мятный шербет. Людей мы почти не встречали. Лишь дама ученого вида, в закрытом платье, при очках, с волосами, собранными в пучок, прошла мимо, опустив глаза, да двое парней, кряхтя от натуги, проволокли тяжеленный ящик, на котором висела пломба, отмечающая конфискат.
Присутствие куклы оставило их равнодушными. Судя по всему, здесь она появлялась довольно часто. Как говорит Артур Мосс – порой государственные структуры довольно сильно связаны с криминальными и прекрасно уживаются друг с другом. Во всяком случае, в Риерте.
Меня привели в комнату, где стоял стол, на котором покоилась пишущая машинка, накрытая пыльным чехлом. На подоконнике медленно, но верно засыхали незабудки, а стекла не мыли лет, наверное, тысячу. В углу доживал свой век протертый до дыр пестрый диван, и на нем возлежал господин в полосатом костюме. Закинув ноги в начищенных штиблетах на спинку, он с вялым интересом листал утреннюю газету. Лицо у него было тонкое и умное, а усы – выдающиеся. Думаю, он тратил на них все то время, пока не валялся на диване.
На левом запястье вместо часов я увидел у него характерный браслет вкуса черники, с двумя мягко горящими огоньками. Интересно, где усач прячет «Резун»? Под подушкой? Тип-то куда более серьезный, чем я предполагал изначально.
Это оружие пару лет назад придумали мандаринцы. Короткоствольная скорострельная швейная машинка с магазином на сорок патронов, способная прицельно выплюнуть пулю лишь на пару десятков ярдов. Не слишком дальнобойная штука, но ей это и не нужно. Пули начинали рикошетить от любых твердых поверхностей, порой до трех раз. Теперь просто представьте, что будет, если выпустить в комнате весь магазин.
Если ты после подобного, даже спрятавшись за каким-нибудь шкафом, не нашел в себе пару-тройку дырок, вполне можешь называть себя самым удачливым человеком на свете. «Резун» в помещениях, забитых людьми, куда эффективнее дробовика. А чтобы сам стрелок не пострадал от собственного огня – для этого и нужен на запястье такой браслет с маленькой толикой мотории. Он отводит пули «Резуна» точно заговоренный.
Весь вопрос, откуда у бандитов взялась столь редкая мандаринская разработка, которая есть лишь у штурмовых отрядов гвардии? Впрочем, вопрос риторический. Бандиты на то и бандиты, чтобы добывать и владеть запрещенными вещами.
Господин не посмотрел на нас, как видно, его увлекла колонка первого беспосадочного перелета на аэроплане между нашим
