– Я не настолько больна идеями повстанцев, как ты, наверное, считаешь. Подумай о другом. Они приплыли сюда и пришли с востока. До берега недалеко, а значит, если мы поторопимся, то успеем забрать их лодку, прежде, чем они вернутся.
– Плохая идея. – Я, видя, что она собирается спорить, объяснил: – Это не бандиты. Не контрабандисты. И даже не революционеры. Это армия, и они не оставят без прикрытия единственный шанс убраться отсюда. Вполне возможно, что там их столь…
Мюр внезапно подалась ко мне, приложив палец к губам. На улице появились двое в плащах, хотя еще секунду назад та пустовала. Довольно просто понять, кто перед тобой, даже если ты из-за мрака не видишь полумасок с клювами.
Плакальщики, черт бы их подрал.
Я красноречиво посмотрел на девчонку, словно говоря: «Ну что? Ты все еще хочешь забрать их лодку»?
Она не хотела и желала того же, что и я, – не привлечь к себе внимание самых опасных носителей ингениума Риерты. Я сунул руку в карман ее пальто, нащупал «Яблоко», и мой большой палец оказался на чеке бомбы. Их это вряд ли остановит, но хотя бы замедлит.
Люди в маскировочных плащах не шевелились, застыли как каменные изваяния. Минуты проходили за минутами, мы боялись шелохнуться, чтобы шорох нашей одежды не насторожил плакальщиков.
Наконец вернулась основная группа. На телеге лежала циста контаги, и теперь солдатам приходилось прилагать усилия, чтобы тащить за собой тяжелый груз.
– Так рисковать, приходя сюда ради твари… зачем? – произнесла девушка, когда опасность миновала, плакальщики скрылись, сопровождая отряд, а сама Мюр наконец сделала шаг от меня, забирая ручную бомбу.
– Твой вопрос стоит миллион фунтов. Он примерно такой же, как почему правительство Мергена не уничтожает заболевших, а ссылает их на бесценную для окруженной водой Риерты территорию и терпит присутствие чудовищ. Ведь пуля решает проблему на ранней стадии заражения.
– Ты прав! Господи! Ты так прав! – В приливе энтузиазма она хлопнула меня по плечу. – Это может быть связано!!
– Что? Стой! Послушай!
– Нет! Это ты послушай! – коршуном налетела она на меня, не дав схватить себя за руку, и зачастила быстро-быстро, едва не глотая окончания: – Я чувствую! Это важно! Очень! И любая деталь может пригодиться. Поэтому прослежу за ними сколько смогу. С тобой или без тебя.
Говорить ей про опасность не имело никакого смысла. Оставалось удивляться, как эта носорожья решительность до сих пор ее не прикончила.
– Ладно, – сказал я, освобождая карабин из ременной петли и перебрасывая его вперед. – Давай сделаем, как ты хочешь. Но будем держаться на предельном расстоянии, чтобы плакальщики о нас не пронюхали. Если все начнет складываться не в нашу пользу, мы уходим, а не вступаем в перестрелку.
Мюр радостно улыбнулась своей странной полуулыбкой:
– Спасибо, что помогаешь мне!
– Как будто у меня есть выбор. – И я направился к лестнице.
– Ты мог бы меня оставить.
– Не говори ерунды. Где-нибудь еще, но не в Старой Академии.
Это было довольно странное преследование. Мы крались за солдатами, стараясь не подходить ближе чем на сто ярдов, прятались за углами, низкими каменными оградами, за перевернутыми продуктовыми киосками или стволами кленов. Плакальщики нервировали меня. Они словно растворялись во мраке, отделялись от основной группы, расходились в стороны, проверяли ближайшие переулки и четырежды возвращались по своим следам назад. В такие минуты мы старались слиться с землей.
Ни одного контаги на их пути не появилось, точно в этой части города тех не было, и я не мог понять, в чем дело. Закон вероятности давал сбои. Все равно что сунуть руку в осиное гнездо, пошуровать там и не застать дома ни одного насекомого. Я поделился размышлениями с Мюр, и она пробормотала:
– Действительно странно.
Старый паровой баркас стоял в широком канале, с севера на юг протянувшемся через всю Старую Академию, разделяя ее на западную и восточную части. Я был прав. Здесь группу «десанта» ожидали еще восемь до зубов вооруженных людей и пара спаренных крупнокалиберных пулеметов. Мы бы ни за что не отбили посудину.
Цисту сгрузили с тележки на борт, накрыли страховочной сетью, затянув канаты. Наконец после всех приготовлений они отплыли, включив прожекторы, и я увидел на носу баркаса название: «Коростель-05», а также символ компании «Мотория
