Фанни аж всхлипнула от наплыва чувств.
Мама провожала их до дверей, бомбардируя Молли тысячью и одним советом со скорострельностью лучшей митральезы.
– Визитница? Ты не забыла? – волновалась мама.
Кто-то, быть может, удивился бы наличию визиток у мисс, хоть и явно благородного происхождения, но всё-таки ещё «юной леди», «мисси», к которой пока что не начали свататься, – но в Норд-Йорке с его сословиями, визитами, зваными обедами и благотворительными базарами даже девочкам полагалось являться на оные с визитницей. Молли предстояло вручать свои карточки другим девочкам после того, как они будут формально представлены друг другу.
– Не забыла, мама, не забыла, – успокаивала её Молли.
– Вас не проверишь – всё на свете забудете! – отмахивалась мама. И сразу же выпаливала очередное наставление.
Молли честно угукала, кивала и пропускала всё сказанное мимо ушей. Она отправляется в Пушечный клуб не для того, чтобы – как там сказала мама? – наилучшим образом презентовать себя высшему обществу Норд-Йорка.
На высшее общество Молли было начихать. Кейт Миддлтон отдала бы правую руку за визит в Пушечный клуб, а Молли было всё равно. Было только одно место, где бы ей по-настоящему хотелось сейчас очутиться, если не считать родного дома, – двор госпожи Старшей, с разговаривающими головами на кольях, с чёрным котом Vasilijem и могучим, но добрым псом Polkanom.
И лучше всего было б оказаться там всей семьёй! С мамой, папой, братом и Фанни! Если б они только смогли понять, если б только сумели…
Локомобиль пыхнул, фыркнул и покатил. Папа опустил маску и прокашлялся.
– Молли, девочка моя. Я понимаю, как тебе нелегко…
Молли вздохнула. Папа всё равно ничем не мог помочь.
– Лорд Спенсер – не тот, с кем можно шутить, – папа совсем понизил голос. Машиниста локомобиля отделяла от пассажиров толстая переборка, к нему в кабину вела слуховая труба, и папа, недолго думая, заткнул её воронку шёлковым платком.
– Мне кажется, – осторожно сказал папа, – у варваров с тобой случилось и что-то ещё, дочка.
Молли незаметно для отца стиснула кулак так, что ногти впились в ладонь. Это ещё что такое? Это ещё тут к чему? Не было печали, как говорится!..
– Да что со мной могло случиться, папа?
– Случиться там с тобой могло всё, что угодно, – вздохнул доктор Блэкуотер. – Но я не про то, что могло. Про то, что случилось.
– Да ничего со мной не случилось, па-ап! Сидела взаперти, в окно смотрела. Ну, гуляла ещё, под надзором. Ела, спала. Всё!..
Папа принялся протирать свой монокль.
– Когда ты была под арестом… когда всех нас забрали в Департамент… я слышал, в чём тебя обвиняли…
– В том, что я ведьма? Да, пап? Так это ж всё ерунда! Они сами сказали! Проверили, ничего не нашли! У страха глаза велики, папа, вот и всё!
– Гм… – Папа продолжал тереть свой монокль, с преувеличенной аккуратностью поднимая и вновь опуская линзы. – Дочка, как ты знаешь, я – железнодорожный доктор. Езжу по самым дальним гарнизонам, встречаюсь с самыми разными людьми, и солдатами, и офицерами, и вольнонаёмными. Поверь, они немало рассказывали мне о тех, с кем им приходится сражаться. Я… наслышан и о загадочной медведице Седой, и о двух её спутниках – волке и ещё одном медведе. После взрыва на «Геркулесе» было множество раненых… они рассказывали преудивительные вещи. Если честно, я не очень понимаю, почему командование Корпуса… Впрочем, я не о том. – Папа вдруг наклонился к Молли, взглянул на неё очень внимательно. – Я думаю, дочка, варвары умеют обращаться с магией куда лучше, чем мы полагаем.
Молли едва не фыркнула самым непочтительнейшим образом. «Умеют обращаться с магией» – ну да, конечно! Умеют, папа, ой как умеют! Но тебе об этом лучше не знать.
Именно потому, что ты, папочка, теперь уже не железнодорожный, но военный доктор. И я не хочу думать, что ты одобрил… сожжение какой-нибудь деревни, не хочу думать, что ты одобрительно бы кивал, глядя на торчащие печные трубы, словно пальцы мертвецов поднимающиеся над землёй, не хочу, чтобы говорил что-то вроде «так им и надо!».
Потому что ты же мой папа! Самый лучший!..
И в глазах у Молли вновь защипало.
Никто в Норд-Йорке не должен знать об истинной магии Rooskies. Никто, даже папа.
– Ну и что, пап? Я тоже слышала сказки про волшебную медведицу, но это ж только сказки! Я и лорду Спенсеру говорила,
