шелестящий рой стрел с тяжелыми каменными наконечниками, опустил, с широкого замаха метнул копье: – Лови!
Копье описало короткую дугу и легко пронзило шамана, воткнувшись в землю за его спиной. Викентий резко повернул голову, посмотрел на другого колдуна, широко ему улыбнулся. Поймав взгляд кровожадного Одина, чародей лесовиков осекся и торопливо попятился, растворяясь в тумане.
Снова взвыли стрелы, застучали по вскинутому щиту и обнимающему ногу лубку. А вслед на ними из белой пелены вырвалась целая толпа одетых в шкуры лесовиков. Но это были всего лишь смертные… Великий Один выхватил из-за пояса топорик, вскинул его и щит и оглушительно, торжествующе захохотал.
Лесовики, словно споткнулись, замедлили шаг и вместо того, чтобы скопом накинуться на смельчака, стали обходить его справа и слева, пытаясь взять в кольцо. Но не тут-то было! Выбегающие из города чердынцы быстро пристраивались рядом с Викентием, смыкая щиты в стену и выставляя копья. Ненадолго возникло зыбкое равновесие. Лесовики не решались напасть, сварожичи просто держали строй.
– Убейте старшего! – громко приказал кто-то из толпы лесовиков.
Воины в шкурах зарычали и принялись метать копья.
– Вот хрень… – Викентий опустил голову и присел на колено, полностью прячась за щит, удерживая его плечом и топорищем. Деревяшка затряслась, затрещала, захрустела. Воин ощутил холодное прикосновение к пояснице, удар в ступню, по голове, по колену и резко распрямился, отшвырнул растрескавшийся, переломанный щит, отмахнулся топориком от одного копья, от другого, левой рукой нащупал на ремне палицу, дернул, отмахнулся…
Поток копий иссяк, и Один, передернув плечами, скрестил перед собой оружие:
– Чего ждете, волчата?! Вам приказано меня убить!
Лесовики хищно взревели, кинулись вперед…
Весело фыркнув, Викентий отбросил палицей чужую дубинку, тут же ударил топориком, откачнулся от каменного топора, отбил другой, что есть силы засадил палицей по ребрам, по вскинутой руке, топориком перебил другую, отмахнулся от брошенного ножа, с замаха рубанул топориком в центр близкого щита, надеясь пробиться лезвием до держащих рукоять пальцев, поднырнул под взмах вражеской палицы, ударил своей по колену лесовика, добавил топорищем – в открытый живот и снизу вверх в челюсть.
Волна лесовиков накатилась и отхлынула, оставив раненых и увечных. Бога славян защищали не только палица и топорик, не только его быстрота и опыт, но и полтора десятка копий, разящих врагов с безопасного расстояния – так что достать Одина хозяевам леса оказалось не так-то просто.
Снова возникло неустойчивое равновесие. Воины застыли напротив друг друга на удалении нескольких шагов.
– Пятимся! – громко приказал Викентий. – Щиты поднять, назад быстрым шагом! Пошли, пошли, пошли…
Сварожичи послушались – и потому первая волна стрел обрушилась на землю перед лесовиками, и только вторая накрыла отступающих защитников, застучав по щитам, по древкам копий…
– Да едрит-мадрид! – Отважный Один вскинул палицу и топорик, спасая голову, но на большее его защиты не хватило, и прежде чем сварожичи сообразили, прежде чем сомкнули над ним щиты, Викентий уже оказался истыкан стрелами, как подушка для булавок иголками. – Чертовы оборотни!
Преследовать славянский отряд лесовики не рискнули, и чердынцы успешно скрылись в городе. Тяжелые створки ворот сомкнулись, защитники накинули два тяжелых засова – каждый выточен из цельного ствола сосны, и Викентий закрутился на месте, громко ругаясь:
– Вот хрень, больно-то как! Проклятые лесовики, что же они так метко стреляют?!
– Тебе к целителям надобно, великий… – забеспокоились воины.
– Все это блажь и предрассудки, – мотнул головой пришелец из будущего. – Бог я или нет? Слушай меня внимательно, сварожичи… Сейчас я наклонюсь. Каждый из вас возьмется за пару стрел и, как скомандую, сразу их выдернет. А если еще останутся, то и их выдергиваете без промедления… – Викентий чуть пригнулся. – Все готовы? Начали!
Воины заработали руками, древки с окровавленными наконечниками посыпались на землю. Викентий завопил от острой, нестерпимой боли… Но все кончилось в считаные мгновения, и реконструктор закрутился, шипя и переводя дух. Выпрямился:
– Чертовы лесовики…
– Тебе надобно пройти в мои хоромы и промыть раны. – С надвратной площадки спустился громовержец Дый. – Кто знает, что за отрава могла оказаться на наконечниках стрел?
– Ерунда, великий, зарастет, – отмахнулся Викентий.
– Воистину ты бог войны, храбрый Один, – подойдя ближе, признал правитель Чердыня. – Вряд ли теперь шаманы рискнут выйти
