– А о том, что я не
– Ты – не пони! – утвердительно заметил немного удивленный Виктор.
– Да, я не маленькая лошадка, которую водят под уздцы и на которой так любят кататься маленькие дети…
– Нет, я… я не понимаю…
– Сейчас поймешь! Смотри, видишь вон того мужчину, – Антон показал рукой на человека, только что прошедшего мимо них к вокзалу с чемоданом в руках. – Вон того – хорошо одетого, с чемоданом?
– Ну, вижу… и что?
–
– Ну, да… и что?
–
– Он – не с нами, – сказал Виктор абсолютно серьезно.
– И тут вы прокололись. Смотри внимательно!
Антон повернулся и побежал за мужчиной. Тот уже зашел в здание вокзала. Виктор последовал за ними. В центре зала Антон настиг незнакомца.
– Скажите, пожалуйста, который час? – обратился к нему Антон вежливо.
Мужчина посмотрел на часы:
– Два тридцать пять, – ответил он дружелюбно.
– А какое сегодня число?
– А вы не знаете, молодой человек?
– Я забыл.
– 30 апреля.
– Отлично. Теперь осталось разобраться с годом…
Антон бросил взгляд на Виктора. Тот стоял, облокотившись о мраморную колонну, недалеко от входа.
– Какой сейчас год? – спросил Антон.
– Вы что, издеваетесь?
– Нет. Я забыл и год.
– Тысяча девятьсот семьдесят пятый.
Антон схватил мужчину за лацканы плаща и заорал ему в лицо:
–
– Семьдесят пятый, – испуганно пробормотал мужчина.
Антон стал трясти его так, что у того болталась голова, как у китайского болванчика, и казалось, что она сейчас оторвется и покатится, как мяч, по полу.
– Ответ неправильный! Жить хочешь?
– Да.
–
– Не бейте… не бейте меня, пожалуйста…
– Месяц? Год? Число?
– Март… нет апрель. Тридцатое апреля.
– Год?
– Семьдесят пятый…
– Ах ты сволочь! Тебя Сталкер научил так отвечать? Говори! Сталкер?
Антон повалил мужчину на пол, сел на него сверху и стал хлестать руками по щекам:
– Назови год! Еще раз назови год!
– Семьдесят… семьдесят пятый…
Антон размахнулся и хорошенько ему врезал. Шутки кончились, теперь все серьезно, решил он.
– Неправильно! Еще раз! Какой год?
По лицу мужчины потекли слезы. Он плакал, как ребенок. Это еще больше разозлило Антона. Он врезал ему с другой стороны и почувствовал сильную боль в руке. Вокруг уже собрались люди и молча смотрели за происходящим. Но никто не осмеливался вмешаться. Виктор качал головой, спрятавшись за мраморную колонну. Лицо его покрылось потом. За стенами гудел скорый
