— Он и разнял, сын Первого Человека! Мой шурин! Уважаю, да!
Я уставился на Зайчика:
— Ты? Разнял?!
— Разнял! — Кюн гордо подбоченился. — Свадебное перемирие!
— Когда это ты успел?!
Мои собеседники задумались. Адьярай шевелил губами, Кюн загибал пальцы на правой руке. Рука Зайчика больше не висела тряпкой, пальцы прекрасно сгибались-разгибались. Ну да, на нас, боотурах, все зарастает, как...
— Вчера?
— Позавчера?
— Кюн, — я старался говорить внятно, словно ребенку втолковывал, почему рубаху не носят шиворот-навыворот. — Вчера тебя здесь не было.
— Врешь! А где я был?
— Ты был в Нижнем мире.
— Точно?
— Точней не бывает. Ты был в плену. В плену у Уота Усутаакы.
Зайчик моргнул. Открыл рот, собираясь ответить. Клыки! Клыки исчезли. Зубы парня выглядели острее, чем до пленения, и только. Шея? Короста, подозрительно смахивавшая на чешую, сошла. Обычные царапины, пустяк.
— У Уота? В плену? Ты уверен?
— Ты что, не помнишь?!
— Помню, — в голосе Зайчика я не услышал особой уверенности. — Ну да, Уот. Я с ним бился. В плену сидел...
— Кто же тогда здесь драчунов разнимал?!
Мы обернулись к Суоруну. Адьярай смутился:
— Он? Не он? Кто-то разнял, дьэ-буо!
И удрал, желая избежать дальнейших расспросов. Пусть бежит, от них с Кюном толку все равно не добьешься. Вспомнился давний разговор дяди Сарына со светлой Айысыт: «Ты спасла Саб и детей, но объяснить, как ты это сделала, не можешь. Ты не осознаешь свои навыки. Тебе это даже не интересно...» Тогда я мало что понял. А сейчас не понимал вообще ничего.
— Айда в дом, — вздохнул я. — Родителей обрадуем.
— Обрадуем? — удивился Кюн.
И вдруг просветлел лицом:
— Мы ж в плену сидели! Они нас заждались. Айда!
По дороге я трижды осмотрел пальцы своей правой руки. Когтей не было. Совсем. Разве что ноготь на мизинце выглядел длиннее обычного.
4
Первые Люди
— Вот, — говорю я. — Вернулись.
— Ах-хаа! — дядя Сарын ликует. — Уруй!
Ликует он долго. Закончив, наклоняется ко мне:
— А ты кто таков, юноша? Каких родителей будешь?
Ну, то, что дядя Сарын — Первый Человек, я увидел еще с порога. Тут и слепой увидел бы! Я только не знаю, как давно он Первый Человек. Неужели с момента моего отъезда в Нижний мир? Я, значит, уехал пленников спасать, а Сарын-тойон взял и опять запервочеловечился? Если так, трудно мне с ним будет. Скажу: «Усохни!» — а он бац, и глаза откроет! Может, сразу его мордой в пол ткнуть?
— Юрюн я, дядя Сарын. Юрюн Уолан.
— Чей сын?
