– Подожди, – остановил я Ширли.
Затем опустил ладони на край смотрового окна. Холод железа успокаивал. Холод дарил уверенность, что все получится. Но со мной происходило еще что-то, что я мог объяснить только своим сумасшествием. Мир менялся перед глазами, окружающее теряло объем. Океан превратился в плоскую поверхность с катящимися по ней однотипными барашками волн. Вражеский шагоход был будто изображен на его фоне. Правда, эту картинку кто-то постоянно перерисовывал, и боевой механизм рывками увеличивался в размерах. Словно песочная анимация, пришло мне на ум. Воспоминание из прошлого: чьи-то руки сыплют песок на белое полотно, рисуя картину, легкое движение, новая россыпь – и изображение меняется, оживает, но остается плоским.
Уши заложила звенящая тишина. Я видел противника, чувствовал, где он окажется в следующее мгновение. Знал, куда направить наш заряд.
– Что ты делаешь, командир?
Крик издалека. Откуда-то из-за границ моего плоского мира. Главное, не отвлекаться и двигать рычаги, изменяя прицел мортиры.
– Стреляй, – прохрипел я, возвращаясь в реальность.
От грохота выстрела заложило уши. Кабина заполнилась дымом. Бок вражеского шагохода расцвел взрывом, ярким, но совсем небольшим. А вслед за ним брызнули осколки брони. Шагоход вздрогнул, покосился, но устоял на ногах.
Я тяжело дышал. По лбу катился пот.
– Им таки не понравилось. Что это было, Игорь? – прошептал Ширли.
Но как я мог ему объяснить то, чего не понимал сам? В моей голове аплодировал Адриан.
«Теперь ты понимаешь, Ламберт, насколько ты нам нужен?»
Я закрыл глаза. Эллис стояла рядом с Адрианом и молча улыбалась. Она была красивой, моя жена, погибшая когда-то в прошлом.
– Командир, они отступают!
Крик полурослика вернул в реальность. Вражеский шагоход действительно возвращался к дредноуту. Он пятился, шатаясь из стороны в сторону, и как-то несмело переставлял ноги.
– Еще бы один заряд, – вздохнул Ширли.
Я чувствовал, что бродяга с рукой ратуса остался жив. Кто он, почему мне кажется, что я его знаю? Возможно, он ключ к моим воспоминаниям.
– Ширли, сколько тебе нужно времени для восстановления шагохода?
– Неделю, командир, вот если бы сюда мою покойную женушку…
– Значит, до вечера должен справиться, – бросил я. – Вых, помогаешь Ширли.
– Но он вовсе не похож на мою же… – начал было полурослик, но, увидев мой взгляд, осекся на полуслове.
Вых всадил острие меча между лап скорпиона, механизм дернулся и затих.
– Ну, если ты приказываешь, – ухмыльнулся эльф.
Я высунулся из люка:
– Ник, как сестренка?
Ник сидел на земле и гладил голову Кошки-мышки. Рядом были рассыпаны снадобья – полные и уже пустые склянки. Из уголка губ Котенка на подбородок сбегала струйка красной жидкости.
– Она умерла, – поднял на меня глаза Ник.
В них было безумие берсерка, потерявшего родного человека. Я спрыгнул на землю, подбежал к нему, опустил руку на его плечо. Мышцы Ника казались каменными. Он сидел напрягшись, готовый разрыдаться, но не выпускал крик наружу. Возле него таял последний туманный зверь.
– Тебе задание, – быстро сказал я. – Ты хоть немного разбираешься в снадобьях сестры? Тогда найди в вещах Котенка снадобье тумана. Быстрее. И поддерживай здесь до вечера такую пелену, чтобы никто со стороны дальше своей руки не видел. Справишься?
Ник кивнул.
– Вот и отлично. Верь мне – я сделаю что смогу. Я попробую ее вернуть.
Было больно смотреть, как в его глазах появляется надежда. Не давая ему опомниться, я продолжил:
– Сначала туман, а потом бегом за оторванной частью ноги. И поможешь починить шагоход, понял? Затем стой на страже, чтобы ни одна мышь… Если жестянки вновь пойдут в атаку – бегите. Мне не нужны мертвые герои.
