подробностях изучить правила ночной жизни землян-4, а все окружающие пребывали в полной уверенности, что он спит при свете ночника в своей комнате. Однажды Ризи действительно попробовал остаться при Свете и вылезти сквозь запертую дверь во Тьму. Но у него ничего не получилось. Это был практически второй серьезный удар под дых супермутанту Ризу Шортэндлонгу (Первый он получил, когда узнал, что его сестра Джен ушла в Океан ради его спасения.) А со Светом получилось так. Абсолютно убежденный в своих неограниченных супермутантских возможностях, Ризи остался в полночь в своей комнате, не выключив лампы. Он стоял в двух шагах от двери в момент Смены, но спать в такой позе отнюдь не собирался. Пространство привычно офонарело, скорежилось, загустело и… не отпустило! Ризенгри заснуть не заснул (на это его силенок хватило), но и вырваться во Тьму не мог! Свет держал его мертвой хваткой и отпускать не собирался. Ценой совершенно невероятных усилий Ризу удалось сделать шаг в сторону двери. За один этот шаг он устал так, как уставал в жизни лишь однажды – на беговой дорожке в школе для Особо Одаренных, в той самой первой версии, когда его сделали обыкновенным человеком. Второй шаг вообще чуть не стоил Ризу жизни. Он обессилел окончательно, взбесился, остыл, попытался сделать последний шаг, превратить себя в лазер, в Годзиллу, в робота-сталегрыза, поджечь все вокруг себя, затопить, взорвать… Но Свет был сильнее Риза. Он не захотел его отпустить – и не отпустил. Это было несправедливо, но это было именно так. Тьма в этом смысле вела себя куда лояльнее: в дневное время она в свои владения Риза пускала беспрепятственно. В тот раз петухи прокричали внезапно. Ризенгри со стуком упал на пол и пролежал, не шевелясь, почти до полудня. Больше он со светом не экспериментировал.
Только одну тайну, связанную с Тьмой, Ризу пока разгадать не удалось. Он не мог понять, кто ею управляет. Не кто и каким образом меняет пространство – такие глобальные вопросы его никогда не интересовали, мало ли как в разных мирах природа устроена. А вот кто проверяет, не подрисовал ли себе человек ночью лишних баллов, не вспомнил ли случайно днем того, что было ночью, и так далее? Обязательно должен был быть кто-то проверяющий! Но никто не вычислялся. Даже работники отдела СС – отдела Странных Случаев – занимались своей работой исключительно в светлое время суток. Ночью они вели себя, как все остальные. Частенько и сами попадали в странные ситуации. Получалось, что все происходящее ночью вообще никем не управлялось, а происходило как бы стихийно. Быть такого, конечно же, не могло.
Успехи Риза в дневных делах были гораздо скромнее. В психологии он разобраться никак не мог. Нет, обладая превосходной памятью и зашкаливающим интеллектом, Риз в один присест запомнил почти наизусть все, что было написано в учубниках. Но применить свои знания на практике у него отчего-то не получалось. Там, где требовалось сердце, голова не помогала. Выбрав с десяток первых возможных кандидатов на роль Дюшки, Риз начал с ними «работать». Знакомился, приглашал на «дополнительные тесты», пытался догадаться, кто из них может быть Клюшкиным. Зигмунда была в восторге от такой активности своего Героя- помощника. Она щедро раздавала ему баллы и постоянно ставила в пример Элине, которая никак не могла угнаться за темпом работы своего одноклассника.
Ризи частенько помогал Элине в ее работе и вообще вел себя как истинный джентльмен. Правила поведения он выучил, манеру поведения копировал. Даже спустя некоторое время почувствовал, что Элина влюблена в него, как кошка. Элина видела в нем Героя, который к тому же мужественно справился со своей неизлечимой «кукольной» болезнью и которому к тому же она немного нравится. Элина слушала любое высказывание Риза буквально с разинутым ртом, понимала с полуслова и вообще просто все дни с утра до вечера находилась рядом. Кончилось все дело тем, что Ризи невольно понемногу, капля за каплей, выдал ей в несколько адаптированной для ее восприятия форме версию своей настоящей жизни. Сначала он рассказал ей об этом как о возможной новой ролевой игре. Есть такие игры в психологии. На Земле-4 в них с мала до велика играют. Игра – она и есть игра. Игра не шизофрения. А то, что Риз попросил Элину никому об этой игре не рассказывать, так это тоже в пределах общепринятых правил.
А потом они потихоньку, что называется, «заигрались». Элина с удовольствием узнавала о мифической Земле Мутантов все больше и больше. А Ризи с не меньшим удовольствием наполнял ее воображение все большими и большими подробностями. Образ Дюшки – несчастного последнего человека – трогал девушку больше всего. Она открывала очередную папку и не могла сосредоточиться на работе. Ее мысли занимали Ризи и Дюшка.
Мутанты, ангелы, последний человек – это была настоящая фантастика! На Земле-4, как ни странно, не было фантастики. Творческие натуры в дневное время писали исторические романы, драмы, эссе, книжки о дикой природе и психологии, детскую вялую лабуду. Ночью они же вовсю юморили и сочиняли ужастики. И хотя невероятных происшествий, связанных со Светом и Тьмой, на Земле-4 было навалом, днем фантазировать считалось недостойным занятием, а ночью было незачем: жизнь и так превращалась в сплошную фантастику.
У Элины была только одна тайна, которую она скрывала от Риза: папина тетрадка. Теперь Эля знала: ее отец не был преступником. Он был фантазером. Все, что написано в тетрадке, – обычная фантазия. Как и то, что придумывает Риз Шортэндл про мутантов. Может быть, фантазирование не самое достойное занятие для взрослых людей, но ведь в нем нет ничего плохого! Игра – и
