– Эх ты… – разочарованно протянул Рино.
– А что я? У меня ноги гудят, как слоникотюбы! А до причала еще плыть и плыть… Надо сперва вылезти на поверхность, а потом уже соображать, что и почему!
– Эх…
Рино попытался развернуться и поменяться с Машей местами, но им обоим сразу стало ясно, что этот план – утопия. В общем, Мария докрутила педали до пристани (на всякий случай они решили не всплывать, вдруг подводный туннель найдется), Рино всю оставшуюся дорогу грустил и недоумевал, волны усиливались, и в тесном пространстве их плавучей тюрьмы становилось все холоднее и удушливее.
Всплыли без затруднений. Как это произошло с технической точки зрения, Маша не уточняла. У нее было одно желание – добраться до постели и лечь. Кое-как набросив швартовочный канат на кнехт, они вылезли на твердую почву. На воздухе было, кажется, еще холоднее, чем в лодке.
– Пошли греться, обедать и спать!
– Да… Давай только на минутку спустимся в туннель, я направление сверю и…
– Рино, я валюсь с ног! Ты-то все это время просто так сидел, а я как супербелка в колесе крутилась!
– Ладно, прости. Я сам пойду. Тебя до дому проводить?
Маша немедленно хотела сказать что-то вроде: «как хочешь» или «сама доплетусь», но тут ее посетила ужасная мысль: «Рино постепенно становится мутангелом, и в какой момент это произойдет, неизвестно. Ведь, по словам Янанны, это случится до того, как жители вернутся, а вернутся они к празднику, а до праздника – считаные дни, а Рино сейчас сунется в подземелье, а там сокращалка, а за ней Кротик, а если Рино уже мутангел???»
– Да, пожалуйста, проводи меня, – попросила Маша. – Я очень устала, сейчас холодно… Ты растопишь камин, да?
– Не вопрос, пошли. – Рино и сам хотел отдохнуть и согреться, хотя ему и не терпелось спуститься в туннель. – А у тебя пожрать найдется?
– Не вопрос, пошли, – в тон ему ответила Маша.
Маша теперь не жила в том доме, в котором они лечили ее рану на ноге, когда сбежали от Кротика. Она облюбовала домик- башенку в другой части города, подальше от причала и поближе к пятачку леса, выходящего к песчаной отмели. От ее башенки к отмели сбегала милая тропинка, участок берега, удобный для купания, был совсем небольшой, дальше к северу начиналась скалистая часть, на скалы можно было взобраться и любоваться видом на море. В самой башенке, судя по интерьеру, раньше жил какой-то писатель. Обилие книг послужило еще одной причиной того, что Малинина выбрала именно этот дом, ведь все это время она пыталась разобраться с текстами.
Рино, конечно, знал, где обитает Маша, но в гостях у нее оказался впервые.
– Гм… А ты неплохо устроилась! Так… Отопление от камина, и вода греется… А на кухне как? А-а, понятно… И углем можно? А запас большой, на зиму хватит? Ух ты ж, книг сколько!
Они согрелись, наелись. Рино встал:
– Мне пора.
– В туннель?
– Ну да. Надо найти просчет.
– Давай завтра. Темнеет уже.
– Ну и что? Сейчас зима, рано темнеет. Я пойду. Не хочу на завтра откладывать.
– Я с тобой. Или вообще не ходи. Там опасно. Там Кротик.
– Да ладно, что там смотреть? Что там опасного? Там же теперь эта… витрина, как ты их называешь. Проход завален намертво. Думаю, эту витрину жители сделали автоматической. Чтобы кротяру этого изолировать. Ее фиг сдвинешь, ты ж сама знаешь…
– Ничего я не знаю! Пошли вместе – и точка!
– Ну пошли. В этом доме фонари есть?
– А то!
Под глупо-глубокомысленные и невероятно наивные рассуждения Рино о том, как и для чего жители города, ушедшие в глубины морей, строили витрины, они добрались до входа в подземелье. Сдвинули люк. Зажгли фонари и полезли вниз.
Машин план действий был прост. Пункт первый: проверить, работает ли сокращалка. Для этого достаточно сфокусировать на ней взгляд, вспомнив о том, что ты не человек, не мутант, не ангел, не животное, не прочее примитивное существо, а мутангел. И прикоснуться. Пункт второй: убедиться в том, что Рино пока не мутангел и для него сокращалка – просто кусок стены, стеклянная
