когда мы подошли поближе, стали слышны причитания множества голосов.
— Кажется, мы немного не вовремя. — Я остановилась на крылечке. — Такое впечатление, что там кого-то хоронят.
— Что гадать, сейчас сами все и узнаем. — Руслан несколько раз решительно стукнул дверным молотком.
Прошло не меньше минуты, прежде чем послышались легкие шаги. Дверь нам открыла миловидная светловолосая девушка немногим старше меня. Вот только всю миловидность портил зареванный вид. Правда, эта зареванность никак не помешала незнакомке окинуть Руслана весьма заинтересованным взглядом и кокетливо ему улыбнуться. Он, гад такой, улыбнулся в ответ.
— Вы, наверное, пришли проститься с господином? — спросила девушка, по-прежнему не обращая на меня никакого внимания. — Сожалею, но господин никого не желает видеть.
— Ничего, нам он очень обрадуется, — заверил Руслан. — Передайте ему, что мы по поводу второго Столба.
Девушка явно не поняла, о чем речь, но все же пошла своему господину докладывать. Перед этим заигрывающе Руслану щебетнув:
— Вы только никуда не уходите, я скоро к вам вернусь.
— Буду ждать с нетерпением, — с улыбкой пообещал он.
Едва дверь снова закрылась, Руслан вдруг обратился ко мне:
— Ты чего надулась-то опять?
— Я не надулась, — холодно ответила я, — просто в отличие от некоторых отношусь к делу серьезно.
Он усмехнулся.
— Что тут смешного? — Я насупилась.
— Ты такая забавная, когда ревнуешь.
Я чуть не задохнулась от возмущения.
— Я? Ревную? Кого? Тебя, что ли?
— Ну не ее же. — Руслан наградил меня очередным насмешливым взглядом.
От убивания Полянского на месте спасла вернувшаяся блондинка.
— Господин ждет! — сообщила она. — Я вас провожу.
Внутри убранство оказалось не менее роскошным. Расписной потолок, узорчатые ковры и череда картин в золоченых рамах. Мы как будто шли по коридору не жилого дома, а галереи. Девушка по пути кокетливо просвещала Руслана, что господин на днях тяжело захворал, чуть ли не при смерти. Меня почему-то дико бесили эти неуместные заигрывания, и, чтобы отвлечься, я принялась разглядывать портреты, мимо которых мы проходили.
Везде был изображен явно один и тот же человек, просто в разные периоды своей жизни. Так и хотелось эту череду картин назвать «иллюстрация деградации». Ведь если сначала на них красовался симпатичный юноша с открытым взглядом, то ближе к концу с холста уже смотрел одутловатый мужчина с презрительным выражением лица.
За двустворчатыми дверьми в конце коридора располагалась спальня. Здесь и обнаружился хозяин дома вместе с хором причитающих девиц. На кровати настолько большой, что при желании ее вполне можно было бы поделить штук на шесть односпальных, лежал мужчина. На умирающего он совсем не походил. С делано страдальческим выражением лица он цеплял пухлыми пальцами с золотого блюда виноград. При каждом движении его чуть тесноватый расшитый халат распахивался, являя взору оплывший живот. Стало неприятно. Да и стоящие на коленях вокруг кровати и голосящие девушки только усиливали гнетущее впечатление. Все как на подбор симпатичные и юные, причитали они совсем не искренне. У меня начали закрадываться подозрения, что это вовсе не служанки. Скорее, небольшой гарем.
— Вы кто такие? — высокомерно поинтересовался мужчина, предварительно окинув меня оценивающим взглядом.
— Может, для начала скажете своим подопечным замолчать? — холодно произнес Руслан. — Невозможно разговаривать при таком шуме.
Хозяин дома покосился на девиц и скомандовал:
— Пошли вон отсюда.
Те тут же дружно замолчали, поднялись с колен и вышли из спальни.
— Значит, вы и есть Хранитель Столба Первичности? — на всякий случай уточнила я. Что-то я в этом сомневалась. На мой взгляд, тот сухопарый старик из пещеры куда больше соответствовал образу, чем этот изнеженный пузан.
— Откуда вам это известно? — настороженно поинтересовался мужчина, приподнявшись на локте.
— Не имеет значения. — Руслан не стал вдаваться в подробности. — Перейдем сразу к делу. Мы намерены уничтожить Девятиликого.
