Живот пронзила глухая боль. Слезы ослепили его. Лица снова расплылись.
— Она мертва?
— Дергается еще…
— Не дайте ей себя обмануть!
— Да, вот так хорошо! Нанизать ее на копье!
Барнаба заморгал, смахивая с ресниц слезы. Лица коснулись косматые седые пряди волос. Под строгими глазами, испещренными красными прожилками, открывался и закрывался беззубый, окруженный морщинами рот.
— Возвращайся к нам, святой человек! Мы победили демоницу. Ты спасен.
Барнаба узнал этот голос. Гата, шаман. Один из предводителей горных кланов. Член Каменного совета. Кланы поддержали его только тогда, когда Гата объявил его святым.
Барнаба попытался сесть и почувствовал себя слабым, как ребенок.
— Что произошло?
— Она заколдовала тебя, но ее заклинание разрушено навеки.
Шаман помог ему сесть. Несмотря на сидячее положение, голова у него тут же снова закружилась. Он поглядел на хорошо знакомые горы своей маленькой долины. Теперь он вспомнил свое падение… и оглядел себя всего. Там, где сломанные кости прорвали кожу, остались шрамы. Он осторожно шевельнул ногой. Боли не было. Но во всем теле чувствовалась неприятная слабость.
Между бедрами текла кровь. Тонкий, исчезающий ручеек. Его пупок был надрезан. Мужчина удивленно коснулся раны. Она почти не болела.
Вокруг него плотным кругом стояли вооруженные луками охотники. Большинство ухмылялись и скалили зубы. Некоторых он узнал. Молодого Бамияна, с которым встречался дважды, когда уходил из долины за припасами. И рыжебородого Орму, с которым случайно столкнулся в глуши много лун тому назад и с которым две ночи делил ложе.
— Расступитесь! — потребовал Гата. — Давайте, давайте! Пусть посмотрит на демоницу, от которой мы освободили его, которая питалась его кровью и душой.
Охотники отошли в сторону, открывая его взгляду истерзанное тело обнаженной женщины. Ее пронзило с полдюжины стрел. На Барнабу смотрели широко раскрытые зеленые глаза. Ее тело пронизала дрожь. Из последних сил она протянула к нему руку. Он замер. Икушка оказалась не сном!
— Успокойте ее! — приказал Гата.
Пронзительно вскрикнув, Барнаба бросился вперед, пытаясь защитить Икушку от жестоких охотников.
— Не убивайте ее! Она спасла мне жизнь!
Мужчины замерли, вопросительно поглядели на шамана.
— Все-таки он одержим, — раздраженно произнес шаман. — Побейте его луками. Демоны боятся боли. Скоро она оставит его тело.
На Барнабу обрушился град ударов. Он держал Икушку за руку, пытаясь заслонить собой ее тело.
Охотники хотели оттащить его прочь, но он не выпускал ее руки. Даже когда на его руку опустился сапог.
— Спасайся! — Ее голос был едва слышен. Он скорее прочел ее слова по губам, чем услышал их. Взгляд ее угас. Из прекрасных зеленых глаз ушла жизнь.
Барнаба всхлипнул, попытался подтащить к себе ее тело. Охотники продолжали колотить его луками. Все тело покрылось красными полосами.
Орму взял топор и отрубил Икушке руку, которую все еще сжимал Барнаба.
— Оттащите его от нее! — приказал Гата. — Это разрушит узы демоницы.
Удар угодил прямо в лицо Барнабе. Во рту появился металлический привкус. Силы уходили. Кто-то отнял у него руку Икушки.
— Слушай меня, демоница, — громким голосом говорил Гата. — Твоя сила разрушена. Король с мечом духов хочет, чтобы ты остановилась. Он дал своей крови, чтобы наши стрелы могли убить твое тело. Беги, пока можешь. Потому что если ты останешься, он придет, чтобы навеки положить конец твоему существованию!
Барнаба не поверил своим ушам.
— Аарон?
— Да, сам бессмертный изгонит тебя, демоница! Беги! Второй возможности у тебя не будет!
