Она оставила кровавое напоминание о вендетте, и Вори предупредил всех своих возможных потомков на Каладане. Но он не мог здесь оставаться и подвергать их новому риску, поэтому сообщил, что улетает. Он мог бы уйти от технически развитых миров, вернуться, несмотря на запрет императора (такое обещание Вори был вынужден дать), на Кеплер. Но Вори рисковал навлечь на себя гнев императора ради того, чтобы защитить свою разбросанную семью. Вдруг эта семья тоже в опасности?
Он не знал, сколько своих потомков сумеет найти. В первые годы джихада, когда он молодым офицером летал от одной звездной системы к другой, у него были возлюбленные на многих планетах. Вори отправил срочное сообщение представителю банка на Колхаре, который уже много лет помогал ему тайно перемещать средства, включая последнюю финансовую транзакцию на Ланкивейл. У банка были связи по всей империи, и Вори приказал провести тщательное исследование и выявить всех возможных потомков Атрейдеса.
«Мы никогда не забудем», – написала Тьюла Харконнен. И исчезла с Каладана.
Весь ли род Харконненов жаждет вендетты? Как глубоко проник этот яд? Гриффин тоже прилетел за Вори. Работая с Верджилом Харконненом на Ланкивейле, Вори получил приглашение в его дом, ел с ним за одним столом. Но хоть он тайно спас их от финансовой катастрофы, они бы не обнимали его, если бы знали, кто он такой. Считая, что Вориан Атрейдес причинил вред ни в чем не повинной семье, они будут мстить невинным членам его обширной семьи.
До начала джихада Серены Батлер Ксавьер Харконнен был заклятым врагом Вори, но, после того как Вори перешел на сторону джихада, стал его ближайшим другом. Несколько десятилетий спустя внук Ксавьера Абулурд заменил Вориану сына, стал его протеже – до трусливого предательства молодого человека. И хотя Вори спас Абулурда от казни, отправив в изгнание, Харконнены не считали это милостью.
Несколько поколений спустя Гриффин Харконнен выследил Вори, намереваясь убить его. Теперь его сестра Тьюла расширила пределы мести, убивая потомков Вори, которые до самого последнего времени с ним даже не встречались. После гибели Шандера и Орри следующей жертвой должен был стать Виллем, и теперь Виллем поклялся отомстить убийцам-Харконненам. Вориан видел, как раскручивается спираль кровопролития и мести. Кончится ли это когда-нибудь?
Из здания космопорта он через большое смотровое окно наблюдал за тем, как на залитое светом поле садится шаттл и готовится выпустить пассажиров. Вориан много часов провел с растерянным, расстроенным Виллемом, объясняя ему цепь событий, приведших к убийствам. То, что казалось далекой, полузабытой семейной историей, неожиданно обрело болезненную важность.
Когда Вори предложил остаться на Каладане и охранять Виллема и другую родню Атрейдесов, молодой человек отказался.
– Если Харконнены явятся на Каладан, я сам их убью… но если ты улетишь отсюда, может быть, они станут охотиться за тобой. Улетай. Я сам позабочусь о своей безопасности.
Огромная тяжесть легла на плечи Вори. Виллем тоже винил его.
И вот Вори купил билет на следующий же свертывающий пространство корабль, куда бы тот ни направлялся. При первой же возможности он пересядет и полетит на Кеплер, предупредит свою семью там. А после… он не знал, куда денется – но не туда, где мог бы подвергнуть семью новой опасности.
В отражении в плазовом окне он видел приближающуюся к нему сзади высокую худую фигуру. Вори не нужно было поворачиваться, чтобы узнать этого человека; пульс его участился: Вори гадал, что здесь делает Виллем.
– Тебе не следовало сюда приходить. – Вори искоса посмотрел на Виллема. – Я же сказал: опасно, если тебя увидят со мной.
Казалось, Виллем готов был возражать.
– Я решил отправиться с тобой. Я силен, я могу вести корабль и сражаться. Я помогу тебе найти Харконненов.
И он показал Вори свой билет.
– Я не собираюсь охотиться на Харконненов. Я хотел только предупредить остальных членов семьи, твоих дальних родственников. Мне не нужно… – Стресс мешал Вори думать, но он все же закончил свои расчеты, – не нужно, чтобы мой прапрапраправнук летел со мной мстить. Есть вещи, которые я должен сделать сам – быстро и эффективно.
Скрестив руки на груди, Виллем сказал:
– Я несколько лет прослужил в Воздушном патруле и знаю, как вести себя в критических ситуациях. Я могу быть хладнокровным, и я не жажду крови. Но после смерти Орри и дяди Шандера… и моих родителей… на Каладане у меня никого не осталось. Я могу остаться в одиночестве, и каждый день будет напоминать мне о потерях – или я могу лететь с тобой.
Вори встретился с решительным взглядом юноши и через поколения уловил в нем сходство с взглядом Лероники. А отчасти и своим. Что-то в поведении Виллема напомнило ему собственную дерзкую решимость, когда он был молодым офицером, уверенным в себе и своих способностях.
