Джон посмотрел на истоптанный снег и побежал по следу, оставленному волочившимися по снегу каблуками. Ярдах в тридцати он увидел отпечатки колес. Видимо, там стояла машина. Он обернулся. Следы автомобильных шин вели к воротам замка.
– Что вы высматриваете? – раздался рядом голос со словацким акцентом.
Обернувшись, Джон увидел старика, который выгуливал нюхавшую снег собаку.
– Вы не видели отъехавшую только что машину? – спросил он.
– Вы еще не ответили на мой вопрос. Почему вы задаете свой? – проговорил старик, свистом подзывая собаку. При порыве ветра он поплотнее укутался в шарф.
– Извините. Похоже, мою знакомую похитили. Думаю, это следы машины ее похитителей.
Старик выцветшими голубыми глазами посмотрел на Джона.
– Она вернулась мучить нас. Дьявола убить нельзя.
– Что?!
– У вас есть машина? Я отведу вас к человеку, который, возможно, сумеет помочь.
– Меня зовут Бартош Елень, – сказал старик, усаживаясь на заднее сиденье и втаскивая за собой собаку. Машину наполнил запах мокрой псины.
– В этом замке обитает зло, – продолжал он. – Все мы в деревне чувствуем это уже много лет. Некоторые развешивают предостережения на ограде, но полиция их снимает.
– Мы видели одно. Сцена истязания. В снегу…
– Да. Их было несколько десятков, но полиция все уничтожила. Одно пропустили.
– Довольно брутальная картина.
– Иштван Чок писал реалистические картины. Оригинал находится в Национальной галерее в Будапеште.
– Что вам известно об этом замке? – спросил Джон.
Старик снял шапку, его седые волосы торчали во все стороны.
– Не знаю ничего. Я чувствую, – ответил он, ударяя себя кулаком в грудь. – Я смотрел в глаза графу. Свет не возвращается. Он – Батори… что еще можно добавить?
Джон бросил взгляд на сидевшую рядом Бетси. На ее лице отразилась мука.
– Простите нас, мистер Елень, я понимаю, что вы хотите помочь. Но нам нужно в полицию, – сказал Джон. – Наша знакомая в опасности.
– А! Вы, наверное, думаете, что я просто выживший из ума старик, – сказал тот, кивая седой головой. – Послушайте меня. От полиции вам не будет никакого проку. Он платит, чтобы они на все закрывали глаза.
– Я позвоню нашему послу. У них не останется иного выбора, как…
– Послу! И как скоро он прореагирует? К тому времени ваша знакомая уже погибнет… Нет, я отведу вас к женщине, которая точно поможет. Она знает за?мок. И она тоже ненавидит графа.
Глава 28
– Я не доверяю Турзо, – сказал король, рассматривая карту на пергаментном свитке. На выделенные чернилами границы габсбургской Венгрии и постоянно прирастающих территорий Оттоманской империи падал зимний свет.
Епископ Клесль стоял и внимательно слушал.
Король Матьяш с отвращением хлопнул ладонью по карте.
– Он действительно арестует свою родственницу?
Его голос эхом отдался среди белых оштукатуренных стен обширного дворцового зала. Мельхиору Клеслю представилось, как неистово звенят хрустальные люстры, едва не разбиваясь от нарастающего грома монаршего голоса.
«Этот король чувствует себя счастливым в полевом шатре, в лагере среди своих солдат, – подумал Клесль. – Жизнь во дворце не для него».
Советник поклонился.
– В самом деле, ваше величество. Боюсь, ваше чутье вас не обманывает.
– Они одной крови – Турзо и графиня. Одной и той же презренной крови Батори! – выплюнул король. – Если бы я мог очистить от нее мое королевство, до последней капли!..
