Черис, стоявшая возле окна с видом на площадь, обернулась и с любопытством поглядела на Адамата, но ничего не сказала. Тюремщик зажег лампы и вышел из камеры.
– Леди Черис, – начал было Адамат, но она махнула рукой и снова уставилась в окно.
– Я уже рассказала вам все, что вы хотели от меня услышать.
– Сомневаюсь. На кого вы работаете?
– Я? Работаю на кого-то? Ха! Я думала, инспектор, вы лучше меня знаете. Я никогда не была чьей-то марионеткой.
– Значит, вы утверждаете, что самостоятельно подготовили покушение на Рикарда?
Она не ответила.
– Если вы поможете мне, я сумею спасти вас от гильотины, – продолжил Адамат.
– Не думаю, что меня отправят на гильотину. Но если даже и так, у вас недостаточно влияния, чтобы изменить приговор.
Холодный пот выступил на лбу Адамата. Он несколько раз моргнул, затем вытер рукой лоб.
– Вы готовы рискнуть?
– Я уже рискнула всем и проиграла. Разговор окончен.
У Адамата пересохло во рту. Он молча смотрел на Черис, пока та не повернулась к нему лицом.
– В чем дело, инспектор? Не знаете, что сказать? Дело зашло в тупик? Простите, что не проявила к вам особого сочувствия. И можете передать Рикарду, что и он тоже долго не продержится.
Адамат наконец обрел дар речи и заставил себя поклониться:
– Простите, что понапрасну отнимал ваше время, которого у вас и так немного осталось, моя леди.
Выйдя в коридор, инспектор жестом попросил тюремщика запереть дверь, а сам прислонился к стене, пытаясь унять дрожь.
– Что с тобой, Адамат? – встревожился Соу-Смиз.
Инспектор отвел тюремщика в сторонку и протянул ему стокрановую банкноту:
– Я буду говорить начистоту. Вы не должны выпускать леди Черис из этой камеры. Но если она все же выберется отсюда, не становитесь у нее на дороге. От этого зависит ваша жизнь. Можете сказать фельдмаршалу, что это я дал вам такие распоряжения.
Адамат спускался по лестнице так быстро, что Соу-Смиз едва поспевал за ним. Выйдя из башни, инспектор чуть ли не с разбега запрыгнул в поджидавший экипаж.
– Соу-Смиз, отправляйся домой, – сказал инспектор кулачному бойцу. – Думаю, мы закончили работу. Ты здорово помог мне. – Он постучал по крыше кареты: – На ту сторону площади.
Карета рванулась с места, оставив недоумевающего Соу-Смиза возле входа в Вороненую башню.
Все пять лестничных пролетов Гражданского суда Адамат промчался бегом. Легкие уже готовы были разорваться, когда он добрался до верхнего этажа. Инспектор показал свои документы охранникам и, не обращая внимания на крики секретаря, вломился в кабинет Тамаса. От внезапного страха у него закололо в груди.
Тамас, что-то читавший при свете лампы, поднял на него глаза:
– Инспектор?
– Леди Черис, – задыхаясь, пробормотал Адамат. – У нее нет тени. Она вторая половина Бруде. И это еще не все.
– Говорите! – Тамас вскочил на ноги.
– У кораблей Кларемонте была слишком малая осадка. Он оставил в городе по меньшей мере пять сотен солдат.
48
Выборы закончились лишь под утро последнего дня осени.
Адамат стоял возле окна кабинета Рикарда в гостинице Киннена и невольно всплескивал в изумлении руками, наблюдая за непрерывным людским потоком на улицах. Этот день объявили вторым национальным праздником Адро. Избирательные участки открылись накануне в шесть утра и работали до полуночи. Делегация из Нови до утра сортировала избирательные бюллетени и подсчитывала голоса. В полдень должны были объявить результаты.
И тогда станет ясно, сдержит ли бог свое обещание.
