Из нее доносились негромкие голоса. Таниэль прошел до конца коридора, подкрался к перилам и понял, что находится в Комнате ответов.
В центре ее на алтаре лежал Кресимир, а Тамас стоял в дверях, держась за окровавленное плечо. Лорд Кларемонте что-то говорил ему тихим, любезным голосом, словно обсуждая погоду за вечерним чаем.
Таниэль крепче сжал в руке штык.
Кларемонте встал перед Тамасом, держа что-то в руке. Пытаясь справиться с болью, фельдмаршал прищурился и разглядел острый кусок камня.
– Прежде всего на самом деле мы вовсе не боги, – сказал Кларемонте. – Не в большей степени, чем вы. Нам просто очень- очень много лет. Мы стали первыми Избранными в этом мире, когда другие люди еще жили в землянках. Кресимир часто повторял, что мы появились на свет по воле некоего таинственного Создателя, но я знаю, что это полная ерунда. Я помню своих родителей.
Он подбросил камень и снова поймал.
– Я помню, как Кресимир убил их. Он заставил их кричать от боли много часов подряд. Потом он объяснил, что их смерть была неизбежна, поскольку родители не отпускали меня с ним. Что они не позволяли научить меня, как овладеть той великой силой, что скрывалась во мне. Еще одна ложь. Ему просто нравилось смотреть, как страдают те, кто слабее его.
– Я всегда считал, что вы братья.
Силы оставляли Тамаса, он потерял слишком много крови. Фельдмаршал нащупал в кармане патрон и хотел бросить в его рот, но случайно выронил.
– Братья в одной только магии, – объяснил Кларемонте. – Мы с моей второй половиной, которую вы называете Черис, были близнецами, сросшимися бедрами. По всем законам от нас должны были отказаться сразу после рождения, бросить нас умирать. Но родители любили нас и решили спрятать. Кресимир убил их, а затем с помощью магии разделил нас с моей второй половиной. Долгие месяцы мы были сами не свои от горя. Если бы Кресимир силой не разделил нас, мы так и остались бы одним целым, как нам и было предназначено от рождения.
Кларемонте нахмурился и посмотрел на балкон за спиной у Тамаса.
– О чем я говорил? Ах да. Чтобы убить бога, требуется либо грубая, но мощная магия, какой воспользовался сам Кресимир, когда несколько месяцев назад расправился с воплощением Адома, или нечто вроде этого. – Он еще раз показал свой камень. – Я нашел этот обломок много тысяч лет назад в стране, которую теперь поглотил океан. Кресимир порезался об него, когда был еще ребенком, а теперь эта кровь уничтожит его.
– Никогда не слышал о подобной магии.
Все расплывалось у Тамаса перед глазами. Он еще сильней зажал рану в плече. Она оказалась намного серьезней, чем он решил поначалу.
– Тамас, потеря крови скоро совсем вас ослабит. На самом деле вы, конечно же, слышали про такую магию. Она давно была забыта в этой части мира, еще до того, как мы с Кресимиром появились на свет. И мы никогда по-настоящему не понимали ее. Но ею все еще пользуются в стране, расположенной на другом краю света.
– В Дайнизе.
– Да, по ту сторону пролива от Фатрасты. Маленькая дикарка, которую привез с собой ваш сын, управляется с этой магией лучше всех, с кем я когда-либо сталкивался, включая и меня самого. Но с помощью таких амулетов, как этот, я убил всех своих братьев и сестер, за исключением двоих.
– Адома…
– И Кресимира. Да, я очень привязан к Адому. Он всегда был добр ко мне, еще до того, как я обрел настоящую силу. И до сих пор я его не трогал. Но боюсь, после того как мы уберем с дороги Кресимира, моя близняшка не будет столь великодушна. Однако вернемся к нему.
Кларемонте замолчал, услышав отчетливый хлопок. Из-за мерцающей магической завесы появилась Черис. Она тяжело дышала, волосы и сама ее кожа дымились. Кларемонте поддержал ее одной рукой.
– Привет, моя дорогая. Что случилось?
Черис закашлялась, отошла за алтарь Кресимира, и там ее вырвало.
– Это все мерзкая магия нашего проклятого братца. Мне пришлось сбежать, но не думаю, что он отправится в погоню.
– Я же предупреждал тебя: нельзя ничего есть в этом городе. – Любезный тон Кларемонте сделался слегка раздраженным. –
