Великая армия? Где шпионы и предатели, которых вы подкупили или запугали всякой религиозной чепухой?
Ипилл оттолкнул от себя Регалиша:
– Ты вздумал тягаться со мной, мальчишка? Считаешь себя убийцей бога? Скажи правду, ты ведь обмочил штаны, когда взглянул в лицо Кресимиру?
– Нет, я просто выстрелил ему в глаз.
– Но он остался жив.
– Готов поспорить, сейчас он лежит смирно, как убитый, – ухмыльнулся Таниэль.
Тамас вздрогнул. «Следи за своими словами, Таниэль, – подумал фельдмаршал. – Он нарочно старается тебя разозлить, чтобы ты выдал все наши тайны».
– Прекратите, майор, – сказал Тамас, с ненавистью глядя на самодовольно усмехающегося уголком рта Ипилла.
Фельдмаршал достал из кармана сложенный лист бумаги и развернул его:
– Мы готовы предложить свои, не менее великодушные условия мира: вы полностью выводите свою армию из Адро, отказываетесь от ваших глупых требований и признаете нашу республику перед всем Девятиземьем. Вы передаете нам десять тысяч акров земли на Янтарных равнинах и клянетесь, опять же перед всем Девятиземьем, не нарушать мира в последующие сто лет. Вы возвращаете нам всех пленных и оставляете заложников как гарантию того, что все условия будут выполнены.
– А что мы получим взамен?
– Взамен я обещаю, что не перебью вашу армию, как стадо бешеных коров.
Регалиш снова вскочил на ноги:
– Вы зашли слишком далеко!
– Сядь на место, змееныш. Я говорю с королем, а не с его шавками. В дополнение ко всем этому вы передаете нам Кресимира.
– Даже не пытайтесь поднять вопрос о выдаче Кресимира, – отрезал Ипилл.
– Я так и думал, что он лежит, – пробормотал Таниэль.
Тамас жестом приказал сыну замолчать.
– Таковы наши условия.
– Как великодушно, – проворчал Ипилл. – Своего первенца я вам тоже должен отдать?
– У меня уже есть Беон. Хотя, насколько я понимаю, он всего лишь третий ваш сын.
Кезанская Избранная хмыкнула, но проглотила смешок, как только король сверкнул на нее глазами.
– Тамас, а мою ногу вы не хотите? – продолжил Ипилл. – Может быть, вы желаете стать герцогом? Вы требуете слишком много.
– Таковы наши условия, – повторил фельдмаршал.
– Они окончательные?
– Посмотрим. Это же переговоры.
Кезанская делегация собралась в дальнем углу зала, а Тамас отвел своих спутников к входной двери.
– «Это же переговоры», – передразнила его леди Винсеслав. – Тамас, вы никудышный дипломат. С таким же успехом вы могли бы сказать, что готовы сдаться.
– К старости я растерял былое упрямство.
– Мы не обсуждали вопрос о Кресимире.
– Таниэль уже проговорился, что нам известно о его состоянии. – Тамас уничтожающим взглядом посмотрел на сына. – Кроме того, мы можем поставить Кезу любые условия, какие только захотим. Если Кресимир придет в себя, то уничтожит нас вне зависимости от того, о чем мы здесь договоримся.
– Зачем тогда было требовать, чтобы его передали нам?
– Так мы умрем намного быстрее, – предположил Олем.
Тамас впился взглядом в телохранителя.
– Возможно, мы найдем способ сдержать его. Или убить.
– Он не согласится отдать Кресимира, – к удивлению Тамаса, вступила в разговор Нила.
– Откуда у вас такой опыт в государственной политике, юная Избранная? – не сдержал недовольства фельдмаршал.
Снова заболела рана, и уверенность, которую он чувствовал с утра, начала испаряться. Возможно, политика и была более подходящей забавой для стариков, но она выматывала Тамаса сильнее, чем война. Он предпочел бы все решить в сражении, а не в
