не по правде.
Что ж тогда? Идти дальше? А если это всё-таки Мислав?
В общем, пока братья судили-рядили, судьба решила за них.
– Мальца мы поймали, княже, – сообщил гридень. – Привести или погнать?
– Веди, – заинтересовался Артём.
– Так ты и есть самый главный наёмник? – Малец был грязен, как дикий поросёнок. Но значительно храбрее. – Батя меня послал. Сказал: он бы тебя к себе пустил, да владетель, гадюка такая, не позволяет.
– Почему гадюка? – спросил Богуслав.
– Хуже гадюки! Чтоб его комары насмерть заели!
Горячность мальца, как оказалось, была вполне оправданна. Владетель обошёлся с семьёй парнишки нехорошо. Отца избил сильно, семью из дома выгнал, люди его едят, пьют, лошадей кормят… Всё бесплатно, и уже сказали, что платить не будут. Потому что, мол, хозяин кланялся недостаточно низко. Вдобавок ещё сестру снасильничали. В общем, вроде свои, а ведут себя хуже чужих.
Как зовут владетеля, малец не знал. Но сказал, что воины могут у него самого спросить. Когда отец с братьями им ворота откроют.
– Откроют, говоришь? А владетель ваш будет на это смотреть спокойненько? – прищурился Борх.
– Да спит он! – заявил малец. – Все они дрыхнут. Вроде как всю ночь скакали. Лошади у них уморённые, сам видел.
– А дозорные? Те, что на забороле сидят?
– Да они тоже спят, только стоя! – хихикнул малец. – Я ж к вам через поле бежал, так никто не окликнул.
– А выбрался как? – спросил Богуслав. – Через забор?
– Не-а. Получше. Собаки под частоколом нору прокопали. Я по ней протиснулся. Батя сказал: вы, главное, поспейте вовремя, а дозорных они с братьями уберут. И ворота откроют.
– Ты ему веришь? – спросил Артём по-ромейски.
– Пожалуй, – тоже по-ромейски отозвался Богуслав. – Но у нас всё равно нет выбора. Мы не можем оставить этого владетеля за спиной. Нас слишком мало.
– Не можем, – согласился Артём. – С подмогой или без, а брать этого владетеля придётся. – И по-хузарски: – Борх! Поднимай людей. Пойдём походным порядком мимо, но всех предупреди: приблизимся – атакуем. Откроют нам ворота – хорошо. Нет – будем брать так. И знамено моё перед атакой развернуть. Сюда моих уличских немало сбежало. Может, знакомый кто увидит. Порадуется. – Артём хмыкнул.
– Беги домой, – велел парнишке Богуслав. – Скажи: мы сейчас снимемся и мимо вашего подворья пойдём. Откроют ворота – войдём, нет – мимо поскачем. Давай, зайцем!
Мальчишка убежал.
– Думаешь, всё же ловушка? – с сомнением произнёс Артём.
– Уверен, что нет. Но если мальца перехватят…
– Разумно, – одобрил старший брат.
Если перехватят, то, понятно, мигом выпытают, куда и зачем бегал. И успокоятся.
Собрались, не торопясь. Надели брони, проверили оружие. Разделились: кому – на стены, кому – издали прикрывать. Дело обычное и привычное. Да и укрепление это от разбойников, а не от настоящих воев. Откроют ворота, не откроют – конец один. Хотя, если откроют, потерь точно не будет. Хузарские стрелки – сила страшная. Удержать её только добрая стена щитов может. Но только удержать, а не победить.
Артём и Богуслав ехали первыми. Как и подобает вождям. Тем более у них и бронь лучшая, и кони. Да и сами они – лучшие. Русь не Византия, где войсками иной раз евнух командует, а сам император так и вовсе у себя во дворце сидит, за десятки дней пути от войны.
Ехали первые, но не одни. За братьями – гридни, внимательные и насторожённые. Если уж полетит куда княжья стрела, то точно не одна.
Нет, не соврал малец. Шагов тридцать оставалось до постоялого двора, когда ближайший из дозорных, угрюмый бородач, маячивший меж зубцами, пропал. А потом и второй. А вместо первого над частоколом появилась кудлатая голова, ощерилась и кивнула в сторону ворот. Которые через время, достаточное, чтобы пройти шагом эти самые тридцать шагов, пришли в движение. И достаточно тихо. Видать, кто-то не пожалел масла для петель.
