– Бьём всех, кто не спрятался…
– Не всех! – перебил Илья. – Сваргов постарше насмерть не бить. Цепь золотая – на идоле, но у них и схоронки наверняка есть. Чтоб самим не искать…
Поняли вроде. Илья надеялся, что поняли. А то ведь молодые все. Как войдут в раж, так не остановятся.
Ну а раз поняли, то…
– Гридь, на конь! – скомандовал он и первым взмыл в седло. Владко заиграл, заплясал, предвкушая добрую драку.
Илья оглянулся: ждут витязи. Махнёт рукой – и сорвутся вскачь с визгом, с волчьим воем…
А вот этого не надо.
– Спокойненько, – распорядился Илья. – Тихонечко. Как хищник к табуну подходит. Уразумели, хищники?
Уразумели. Не дураки чай. Дураков в гридни не опоясывают. Это после, годков через двадцать, они ум потерять могут. От крови, от многих смертей, от большой беды. Как Свардиг, тварь кровожадная.
Но эти – молодые. Глаз, слух, мысль остры, как кромка меча.
Илья послал жеребца мягко-мягко, удерживая, в небыструю рысь. Владко покосился на хозяина недовольно. Но не ослушался.
Так они и двинули. Не спеша, вразнобой, непринуждённо, всем своим видом показывая: мы не опасны. Мы так… Мимо ехали.
До ворот уже меньше сотни шагов. И запряжённая волами повозка – как раз в створе ворот. Самое время.
Илья свистнул негромко – и началось.
Луки из налучей. Тетивы уже накинуты…
Стражу на забороле сбили быстро. Те не то что луки поднять – пикнуть не успели.
– Бей! Бей!
Мчат кони по ровной дороге. Мечут стрелы вставшие на стременах гридни. Варяги если и уступают хузарам в меткости, то уж точно не с пятидесяти шагов.
Восемнадцать гридней-русов – страшная сила. Город взять могут. Каждая стрела – смерть, каждый взмах клинка…
– Бочар! За мной! Ворота!
Ударили в два лука, снося стражей.
Лук – в налуч, меч – в руку. Э-эх! Илья ослабил повод, припал к холке, помогая жеребцу. Мелькнул внизу под копытами дощатый борт, пыльная воловья спина, звонко ударили копыта в утоптанную землю, и сразу – мах вправо, снося голову набегающему стражу. Во дворе – толпа. Смерды. Вершат свои мелкие делишки. Меняют кур да зерно на удачу и благорасположение своих божков. А кто побогаче может и монетку-другую поднести. Монетка к монетке… И лет через двести вот такая золотая цепь вырастает.
Илья о смердах не думал. Они не опасны. Их следует устрашить, чтоб не путались под ногами коней. А для этого меч да размашистый удар – самое то. Стрелы бьют редко и нестрашно, если не в тебя. А вот когда голова подлетает, срезанная клинком, и кровь во все стороны…
Второй меч в шуйцу! Жеребец, привстав, ударил копытом, отшвырнув нерасторопного с дороги. Илья удержался легко. Они с Владко за две недели уже срослись, почувствовали друг друга, как и положено вою и его боевому коню.
Повинуясь всаднику, жеребец пошёл боком, пропуская дурня с топором на сажённой рукояти. Снесённая голова дурня уже спрыгнула с плеч, а топор ещё летит по широкой дуге… И втыкается в землю, когда обезглавленное тулово падает ничком.
Илья испускает вой-клич. Конь перепрыгивает через парня, бросившего наземь копьё, присевшего в ужасе, заткнув уши.
Смерды бегут. Стражи тоже бегут. Прячутся от варягов, бесчинствующих на подворье.
Их всего восемь, варягов, но людям на капище кажется, что убийц – сотни. Везде брызжет кровь, везде кричат от боли и ужаса. Врезаются в толпу кони, сбивая с ног…
Сохранившие хоть какой-то разум норовят укрыться под крышами или взобраться на них, подальше от молниеносных клинков. Не осознают, что не в мечах главная опасность, а в тонко посвистывающих хузарских стрелах, разящих на выбор и насмерть.
Хотя нет, не всех насмерть. Гридни не забыли приказ Ильи: жрецов, коих нетрудно отличить по особым шапкам и множеству оберегов, не убивать. Этих стрелы тоже догоняют, но бьют хоть и мощно, но несмертельно: в ноги, в плечи…
Ворота во внутренний двор. Сюда Илью втолкнули драться «чем природа одарила». Не сообразили бесолюбцы, что природа одаряет не только клыками и когтями, но и разумом.
Внутренние ворота закрыть не успели. И не успеют. Удар конской грудью отшвыривает замешкавшегося сваржонка.
На Илью набрасываются аж четверо храбрецов. Он отбивается шутя: срубает кому-то кисть, сбивает в сторону посох-дубину,
