– Я вчера заняла весь его день. Мне совестно, что пришлось отрывать его от работы.
– Ничего, – улыбнулся Лиран. – Ему полезно вспоминать об окружающем мире.
– Вы там что, брата обсуждаете? – негодующе влез в разговор Косичка, на ходу склеивая половинки рубашки.
– Мы его хвалим, – внесла ясность я, едва удерживаясь, чтобы не захихикать, наблюдая за сменой настроения Косички. А тот заметно приободрился, плечи расправил, нос вздернул, как будто его самого хвалят.
– Тогда ладно, – позволил младший. – Ну скоро вы там? Мы так и опоздать можем! И что тогда, терпеть здесь Мари до скончания веков?!
– А то, – хмыкнула я, оскорбленная в лучших чувствах. До того оскорбленная, что дернула паяца за косу, чтобы всю степень моего негодования оценил.
– Вот! Она уже угрожает мне расправой! – взвыл Танан, но так, чтобы тетя не услышала. Все его лицо перекосило от сдерживаемого смеха.
– Может, останешься? – грустно спросил он, когда мы успокоились и забрались в аэрокар.
– До скончания веков? – вернула ему шпильку.
– Можно и так, – согласился паренек. – А можно и на две недели. Я смотрел расписание, следующий туристический лайнер будет приземляться через двенадцать дней, сутки на стоянку – и они отбудут по пути нынешнего. Оставайся! Ты еще многого не видела!
– Тан, спасибо, – искренне поблагодарила я его. – Но меня и дома ждут и скучают. Как, думаешь, чувствует себя мой кот? Я обещала ему вернуться через две недели, и если задержусь, он перевернет мне все цветы и распорет подушки. Он там один, ему скучно и тревожно, а я тут с тобой развлекаться буду? Это нечестно.
– Но это же животное? – удивился Косичка, морща лоб. – Небольшое, – проговорил Танан, пытаясь вспомнить все, что знал о человеческих паразитах. – Низший приоритет опасности, разводится в специальных учреждениях, где проходит строжайшую проверку на дружелюбие, не нападает на людей.
Я не удержалась от фырканья. Возможно, будь Фатан из питомника, его бы и проверили на дружелюбие, но рожденный в далекой глухомани под крышей соседского сарая, котик был предоставлен сам себе с первых дней жизни и выучил суровый закон джунглей. Борясь с братьями за материнское молоко, он окреп, а в погоне за полудохлой мышью заматерел, превращаясь в комнатного тигра по размеру и короля прерий по хитрости. С гостями Фат был неизменно вежлив, за что получал от них украдкой кошачьи вкусности, а со мной проявлял весь свой недюжинный характер, выгоняя из постели утром, заставляя наливать воду и гулять с ним по крыше в три часа утра.
– Это он на людях такой, – хмыкнула я. – А вот стоит публике исчезнуть – и я боюсь представить, как он мне отомстит.
Свою прошлую отлучку я отрабатывала в течение полугода, вынужденная просыпаться среди ночи от закапывания миски в пол, сплавов на старых курсовых со шкафа и просто, когда ему захочется быть поглаженным за ушком. Про ревность к кактусам я уже упоминала, а потому опустим этот пункт внезапного обострения их взаимоотношений.
– Он же животное, – продолжил гнуть свою линию риентанец.
– Хочешь, я тебе кота подарю? – ласково улыбаясь, предложила я и пообещала: – Он будет само дружелюбие.
Судя по сбледнувшему Косичке, мой тон ему не понравился. Странно, я же из лучших побуждений. У знакомых как раз острая необходимость раздать котят намечается. Заодно пристрою скотинок в хорошие и заботливые руки.
– Н-не надо, – помотал головой инопланетник. – Что-то расхотелось мне экспериментировать над собой.
– Это не эксперименты, это радость неимоверная, – заверила его я. – Только представь, возвращаешься ты домой…
– Я все понял! – поднял руки вверх Косичка, прерывая мое повествование. И даже о хорошем слушать не захотел. Неужели посчитал, что котики только плохое делать могут? Нет, определенно нужно подарить ему кота. Договориться с Танаром и переправить. – Но неужели твоего монстра никто не покормит?
– Сейчас за ним мама присматривает, а так он чужих не любит и с рук у них есть не станет, – поделилась своей печалью я и, обнимая Косичку на прощание, грустно закончила: – Так что мне пора возвращаться. – Тот шмыгнул носом, будто его заставляла страдать внезапно начавшаяся аллергия, и крепко вцепился мне в плечи.
– Обойдемся без синяков, – попросила я, разжимая руки и позволяя мальцу вцепиться в меня еще сильнее.
– Я скучать буду! – выпалил он, краснея кончиками ушек. – И буду ждать твоего возвращения. Жди приглашения! – пообещал он, отступая на шаг.
– Буду ждать, – заверила его я, помахала на прощание и, зажимая под мышкой конверт от Танара, поспешила к остальным туристам, медленно проходившим таможенный контроль.
