защиты или будь хоть у кого-то на плече консоль блока станнера персональной обороны, дальнейший ход битвы выглядел бы крайне печально для солдат, переданных матери-церкви. Но, как говорится – если бы.
Боевые скафандры, а точнее, просто их остовы без гермообъема и двигателей ориентации, в которые были облачены малиниты, представляли собой сборную солянку из практически всего, что можно встретить в свободной продаже на галактической мусорке, которой некоторые разумные антропоморфные, да и не только, расы считали рынок человеческого фронтира. На разбросанных вдоль всего края земной экспансии планетах порой удавалось купить или выменять все что угодно, начиная от строго секретной техники ксенорас и заканчивая просроченными еще до Великой войны армейскими пайками. Второе, правда, ушлым продавцам втюхать кому-нибудь иначе как в роли сувенира удавалось редко, а вот десяток многотонных членистоногих крабов, целиком укутанных в силовую броню с кластерами активной противоракетной обороны, с десяток лет назад всплывал на рынке одной из заштатных шахтерских колоний. Кстати, ни всевидящая контрразведка ВКС, ни силы безопасности альянса свободных миров так и не получили ответ на очень интересный вопрос: на фига покупателю понадобились эти, несомненно, недешевые игрушки, если все органы управления и размер кабины пилота подходили только для пилотов расы шаани, больше похожих на перезревший меховой шарик редкого земного фрукта киви, волею случая обзаведшийся десятком тонких жгутиков-щупалец?
Конечно же против примитивных арбалетов, а при некоторой доле везения и против прямого попадания дротика из спрингальда бронеэлементы самодельных скафандров выстояли бы. В тех немногих местах устаревших инженерных пустотных «шкурок», в которых они стояли, некоторую долю защиты давали самостоятельно прикрученные, а зачастую и просто приклеенные на монтажный клей броневставки из керамоэлементов пассивного бронирования кораблей или абляционных плиток атмосферных шаттлов. Нельзя сбрасывать со счетов и сам материал, из которого выполнялись именно инженерные модификации пустотных и атмосферных скафандров. Изобретенному в далеком двадцатом веке на старушке Земле кевлару до этого чуда нанотехнологий было как пешком до Марса и обратно. Во всяком случае, прорвать многослойный композит из трубок терморегуляции и тяжей силовых приводов встроенного экзоскелета можно было только при очень большом везении.
Кстати, именно из-за этого самого экзоскелета и увеличенной автономности инженерные шкурки так нравились авантюристам всех мастей на территории Федерации и далеко за ее пределами. Да и не только им – встретив на станции дозаправки или в баре космопорта небритого, заросшего человека в пустотном инженернике, можно было с большой долей гарантии утверждать две вещи. Во-первых – он явно с фронтира. Во-вторых – он либо шахтер, либо каботажник, либо пират. Все три последних варианта для находящихся вдалеке от цивилизации районов неисследованного космоса обычно смешивались самым непредсказуемым образом. Зачастую, видя перед глазами хороший куш, шахтер, еще недавно мирно вгрызавшийся в тушу астероида в поисках редких металлов или друз кристаллов, брал поудобнее лазерный резак и выходил на большую дорогу. Против энергетического оружия все эти модификации и навески, в особенности абляционные, работали просто великолепно. Но вот против чисто кинетических средств поражения, которые в цивилизованном обществе давным-давно считались чуть ли не доисторическим варварством или крайне занимательным техническим казусом, интересным лишь немногочисленным оружейным фанатам, все это работало намного хуже.
Со времен появления демонов с их непробиваемыми шкурами обычный пехотный пилум римской армии испытал значительную эволюцию, несомненно, сохранив свою главную роль оружия сдерживания. Но если раньше эти то ли недокопья, то ли чрезмерно раздувшиеся дротики, втыкаясь в щиты, превращали их в неподъемные, тормозящие якоря, больше стесняющие пехотинца, чем помогающие в отражении ударов, то теперь… Длинное древко наконечника, препятствующее перерубанию и освобождению цели собственными силами, сохранилось – так же, как и деревянная часть с утолщением для баланса и более крепкого хвата. А вот наконечник стал поистине вершиной средневековой технической мысли. Выполненное из высокоуглеродистой стали мастерами славного города Толедо острейшее трехгранное шило, покрытое многочисленными зубчиками, более походило по своему внешнему виду на какой-то искаженный рыболовецкий гарпун и предназначалось в первую очередь для того, чтобы вонзиться в какую-нибудь неприкрытую бронезащитой щель. И, даже не пробив оболочки скафандра, плотно запутаться всеми своими крючками в тканых элементах оболочки.
Зачастую после этого доблестному легионеру, подобравшемуся к демонической твари впритык, достаточно было, как и при жизни Луция Корнелия Суллы, всего лишь наступить на деревянную часть пилума, чтобы если не завалить демона на сырую землю, то хотя бы значительно снизить его маневренность и сбить прицел дьявольского оружия.
Получив парочку таких подарочков, цепляющихся за каждую кочку или выбоину, демон уже не мог быстро передвигаться. И вскоре становился легкой добычей заточенных, как шила, мизерикордий и клевцов легионеров. Жесткие каркасы внутренних экзоскелетов в большинстве своем достойно выдерживали удары дробящего оружия, так же как и пронизанные нанонитями оптические блоки шлемов. А потому любители обрушивать на демона освященную булаву или боевой молот кончились довольно
