Но сейчас Даниил меньше всего думал о распорядке или каких-то там обязательствах. На часах было восемь вечера. Потом половина девятого. Девять. Ничего не происходило: ни звонков, ни внезапных сообщений в социальной сети. Но и что могло произойти, если он сидит дома? Как должна Мамочка выполнить его просьбу, когда он сам не прикладывает к этому никаких усилий?
Десять часов. Надо было что-то делать. Отец всегда говорил, что удаче нужно помогать, нельзя просто сидеть и ждать благоприятного момента, хорошей погоды или выигрыша в лотерею. Необходимо действовать самому.
На Мамочку надейся, а сам не плошай.
Даниил решился. Он выключил компьютер, телевизор, быстро оделся, засунул по привычке в сумку планшет, подумал и на всякий случай взял все деньги, которые родители оставили на непредвиденные расходы. Посмотрелся в зеркало: вид был серьезный и даже бравый, которые сейчас не портили ни оттопыренные уши, ни очки. Даниил, совсем как отец, кивнул своему отражению, застегнул «молнию» и пуговицы на куртке и вышел из квартиры.
Темная улица встретила его холодным влажным воздухом, в котором как будто был растворен будоражащий аромат предстоящего приключения. Именно такой аромат должен ощущать настоящий мужчина, решившийся на поступок. Даниил поднял воротник, втянул голову в плечи и быстрым шагом направился в сторону проспекта.
Клуб «Селедка» был единственным приличным ночным заведением города, где собиралась и молодежь, и люди постарше, где играл диджей, а за стойкой бармены в белых рубашках стремительно смешивали коктейли и разливали искрящиеся в свете пульсирующих огней напитки. Располагалась «Селедка» напротив драматического театра. Когда-то давно на этом месте было кафе под названием «Рампа»: предполагалось, что в нем после шумных премьер должны были собираться актеры и поклонники их таланта. Возможно, некогда так и было; но сейчас драмтеатр радовал немногих оставшихся в живых любителей сценического искусства разве что старыми постановками раз в месяц, а актерам, вздумай они отметить удачный спектакль, хватило бы денег только на посиделки в дешевой рюмочной на окраине. «Рампа» погасла лет двадцать назад, а несколько лет спустя на ее месте открылся ночной клуб. Вначале владельцы сохранили прежнее название, но оно не прижилось, а заведение стали называть «Селедкой», наверное, потому, что оно располагалось на первом этаже очень длинного и приземистого двухэтажного дома, вытянутого, как тощая рыба. В итоге вывеску поменяли, народное название стало официальным, а на желтоватой стене, во всю длину фасада, нарисовали рыбий скелет с огромным выпученным глазом. Даниил помнил, что в детстве он этого рисунка побаивался.
План был прост: подойти к «Селедке» до одиннадцати часов и фланировать вдоль разрисованной стенки, мимо больших темных окон, пока не появится Лиля. Что делать дальше, Даниил не имел никакого понятия, тут в дело должна была вступить Мамочка. Не случайно же, в конце концов, он узнал сегодня о планах Лили на вечер.
Субботняя осенняя ночь была ярко-черной, блестела мокрым асфальтом, сверкала огнями машин, сияла горящими окнами домов и витринами магазинов. Движение было еще оживленным, на улицах торопились в разные стороны группы людей – Даниил как будто впервые попал в другой мир, страшноватый, опасный, но восхитительный. Он шел, глубоко дыша, лавируя между не замечавшими его прохожими, и минут через десять увидел на другой стороне проспекта светящуюся ядовито-синюю вывеску: «СЕЛЕДКА». Над черными зеркальными стеклами больших окон призрачно светились голубоватым большие маркизы, у обочины выстроилось несколько автомобилей, рядом с входом толпились люди: кто курил, кто разговаривал по телефону. Даниил, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, дождался зеленого сигнала светофора, перебежал на другую сторону, придерживая бьющуюся на боку сумку, и сбавил шаг, медленно направившись в сторону входа. Сердце колотилось в груди. Он внимательно огляделся: Лили пока не было видно. Часы показывали без двадцати минут одиннадцать. Ждать оставалось недолго.
– Ромчик, ты есть не хочешь еще? А то дедушка скоро придет, наверное.
Он покачал головой.
– Мам, я что-то не голодный. Давай попозже, ладно?
Мама слабо улыбнулась и бесшумно исчезла, аккуратно прикрыв дверь кухни. Рома посмотрел на часы: почти десять вечера. Это внушало надежду. Интересно, как Мамочка это сделает? Невнимательный автомобилист, сбивший пьяного пешехода? Неудачное падение на лестнице? Сердечный приступ? Или что-то более изобретательное: оборвавшийся лифт, нападение одичавших собак, пожар в той гнилой рюмочной, где дед обычно напивался по субботам с приятелями, чтобы потом прийти домой и смотреть телевизор, источая алкогольную вонь и злобную ругань?
Что бы ни было, лишь бы он не вернулся.
Дед задерживался уже часа на два, а то и больше. Не то чтобы жизнь Сергея Сергеевича Лапковича была подчинена строгому распорядку, но свои обычаи имелись: по субботам он уходил из дома около полудня, шел в рюмочную «Капелька», что рядом со
