Вопросы имелись, только Малица не знала, с какого начать. В итоге спросила о возрасте участников.
— От восемнадцати до бесконечности. Если вы о степени подготовки, то выпускники тоже участвуют.
«Кьядаш!» — отчетливо пронеслось в голове саламандры. Ей там делать нечего: разделают под орех. Девушка и прежде не ждала ничего хорошего, а теперь и вовсе приуныла.
— Не беспокойтесь, — будто прочитал ее мысли Шарт, — адепты разделены на группы по уровням подготовки. Вам достанется младшая. Но это конкурс Ведущих, Ирадос, а не соревнования на звание лучшего адепта потока. В какой мере у вас развит дар? Показывайте. Так или иначе, мне положено знать. Ах да, совсем забыл! — Куратор извлек из кармана конверт с вензелем. — Просили передать с особой почтой. Драконы. — Губы тронула едва заметная улыбка.
Заинтригованная, Малица взяла из рук собеседника конверт, повертела в руках, недоумевая, откуда у нее столь высокопоставленные знакомые. Ответ таился в вензеле и печати: род Соль.
— В каких вы отношениях с пасынком министра финансов?
Саламандра гневно глянула на куратора. Какое его дело?
— Я не спрашиваю о ваших знакомых, сеньор, и, полагаю, вам надлежит поступать так же, — балансируя на грани, дерзко ответила она.
Вопреки ожиданиям, Шарт не обиделся, наоборот, удовлетворенно кивнул. Неужели специально провоцировал, проверял реакцию? Очевидно. Своеобразный тест на характер.
— Знакомство полезное, но отложите чтение на потом. Так что там с даром?
Малица задумалась. Куратор прежде не обращал на нее внимания, как и на прочих учащихся младших курсов, а тут вдруг… Подозрительно. Нет, Шарт, конечно, объяснил причину интереса, но опыт подсказывал — высший преподавательский состав тоже умеет лгать.
Саламандра убрала письмо Анаиса в сумку и, остудив, поставила туда же сосуд с фальшивым золотом. Шарт пристально наблюдал за ее действиями. От него не укрылась настороженность девушки и взгляды, которые Малица искоса бросала на виновника переполоха. Она даже не пыталась скрыть недоверие, вызывая ответные негативные чувства.
— Вас что-то смущает, Ирадос? — не выдержав, спросил куратор.
— Ваш интерес к моей скромной особе. — Саламандра ответила предельно откровенно.
Шарт закатил глаза и положил руку на стол. Звонко стукнуло о дерево кольцо, выдавая раздражение.
— Меня волнуют все особы, обучающиеся на стихийников. — Вопреки ожиданиям, голос куратора звучал ровно. — Поэтому давайте не станем испытывать терпение друг друга. После же пройдем к проректору. Нужно разобраться с вашим доступом в лабораторию. Опыты надлежит проводить исключительно в присутствии преподавателей.
Малица наморщила нос. Лорд Шалл наверняка не в духе после выволочки у министра и сделает запись в личное дело. Что обидно, не за шалость! А все из-за любопытства и въедливости Шарта. Пришлось с отрешенным выражением лица перечислить свои умения. Куратор слушал и кивал, при упоминании живого огня поднял брови.
— Значит, инициированная, — констатировал он. — Можно работать. В программу проректора я не вмешиваюсь, но прошу зайти после экзаменов. Нужно подготовить вас к играм. Заодно проверю умения на практике. А теперь берите сумку и идемте.
— А можно позже? — с мольбой вздохнула Малица. Только не сейчас, только не под горячую руку! — У меня еще наряды на уборку, нужно закончить, иначе наказание продлят.
— И дисциплину подтяните, — назидательно добавил Шарт, наградил саламандру прощальным пристальным взглядом исподлобья и удалился через портал.
Девушка с облегчением перевела дух. Все закончилось хорошо: и на ковер не попала, и задание выполнила. Всего одна аудитория и свободна, если, разумеется, куратор не подстережет и не поведет на ночь глядя к лорду Шаллу. Но Малица надеялась на лучшее и, преисполненная мыслей о небесных фонариках, которые они с друзьями планировали запустить с библиотечной башни, зашагала по коридору. В голове вертелась навязчивая песенка, саламандра сама не заметила, как начала петь.
Тепло амулета связи заставило остановиться. Куда же девушка его засунула? Ах да! Малица нащупала цепочку и вытащила артефакт из потайного кармашка. Кому она понадобилась? Индире? Вроде подруга сегодня должна узнать время «казни», то есть день и час, когда ей нужно предстать перед очами потенциального жениха. Индира всеми силами пыталась оттянуть знакомство, просила отсрочить его до весеннего бала. Вроде родители согласились, но могли и передумать.
Саламандра помрачнела. Она ведь со всей этой нервотрепкой так и не придумала, как помочь подруге. А помочь непременно нужно. Пусть Индира и непутевая, но всеобщее презрение, статус изгоя — слишком суровое наказание за потерю невинности.
— Слушаю!
