– Выясни, что это за отряд и кто им командовал.
– Слушаюсь.
– А что с поляками?
– Ночью прибыл гонец от короля Владислава. Польский государь собирается послать на север только десять тысяч воинов…
– Почему?
– Владиславу угрожают русские князья и половцы…
– Плевать! Так и напиши ему: мне плевать! Мы договорились, что он пошлёт против венедов всю свою армию! Владислав согласился и теперь пусть выполняет, что обещал. В конце концов, он заключил с русским царём династический брак. И даже если они и нападут, с восточными схизматиками разберёмся потом. Сейчас главный враг – венеды. А чтобы Владислав не вздумал меня обманывать, отпиши письмо рыцарям ордена Святой Марии, которые находятся при нём. Пусть присмотрят за ним. Кто там у нас?
– Манфред Нойманн.
– Простолюдин?
– Да, ваше величество.
– И тем не менее рыцарь?
– Да.
– Почему?
– Воин хороший, и он протеже гохмейстера Иоганна фон Свандена.
– Ага. – Император кивнул и сделал знак секретарю продолжать.
С делами Фридрих Барбаросса разбирался до полудня. После чего отобедал в компании верных рыцарей и, когда трапеза была окончена, объявил о выступлении.
– Ваше величество, скоро вечер, – сказал один из рыцарей, Альфред фон Рар. – Далеко не уедем.
Услышав это, император ударил кулаком по столу, окатил воина гневным взглядом и сказал:
– Моё решение не оспаривается!
Виновник августейшего гнева опустил голову, а другой рыцарь, Карл фон Камбрей, усмехнулся:
– С нашим государем не пропадём. Вчера так же было, не стали выступать, отложили на утро и потеряли целый день.
– Верно. – Император милостиво кивнул Камбрею и удалился.
Гвардия императора и его свита выступили через час. День был солнечный, и на улицах много народу. Но городские стражники заранее расчистили путь, и облачённые в доспехи рыцари, словно они вот-вот вступят под развевающимися знамёнами в бой, сдерживая откормленных дорогих лошадей, двинулись к северным воротам Бремена.
Простолюдины, прижимаясь к стенам домов, приветствовали императора и славных крестоносцев радостными криками. Они желали удачи Христовым воинам и осеняли их крестным знамением. Девушки улыбались всадникам из лучших германских семей, самым завидным женихам Священной Римской империи. А кто-то из горожан, в далёком прошлом сам воин, видимо от избытка чувств, вытащил на улицу старый барабан и начал отбивать походный марш. Настроение было праздничное, и народ провожал своего государя в поход с надеждой, что победа над язычниками принесёт Бремену много богатств, после чего жить станет легче и веселее, на рынках появится много дешёвых товаров, налоги снизятся, а на полях и в мастерских будут трудиться тысячи рабов.
Впрочем, радовались далеко не все. В одном из домов на пути следования императорского кортежа на втором этаже находились вароги. Было их двое. Одного звали Стоян, другого – Тихомир. В прошлом году вместе с Робертом де Ге они отправились во Францию, а теперь судьба занесла их в Бремен. Указания, полученные из Рарога, были простыми – помогать французскому рыцарю, изучать врага, обрастать связями и внедряться в войско крестоносцев. Однако молодые шпионы, оказавшись невдалеке от главного противника, решили ослушаться. Император германцев рядом. Так чего сомневаться? Если его убить, Крестовый поход наверняка потеряет свою ударную мощь, и они, покинув Роберта де Ге, рядом с которым оставались другие вароги, собрались убить Фридриха Барбароссу. А дальше видно будет, ведь победителей, как известно, не судят, и в Рароге они станут героями.
Шанс у шпионов был, и неплохой. Они намеревались выстрелить в императора из двух арбалетов, когда он будет проезжать мимо, покинуть дом через чёрный ход, смешаться с толпой и до ночи затаиться в трущобах, откуда можно выбраться за городские стены. Но когда вароги увидели, как плотно гвардейцы окружили приближающегося Фридриха, Стоян засомневался и, держа заряженный арбалет в руках, сказал:
– Попасть сложно. Люди будут мешать и флаги над головой императора. Гляди сколько народу. А потом уйти будет сложно. Не
