Варяг протянул Нерейд свой меч, но женщина отвернулась от него и бросила через плечо:
– Перед Вадимом ответ держать станешь. А сейчас встань и займись своим делом. Допроси душегубов и узнай, кто они, откуда и какой ворог их послал. Ты не умирать должен, а мстить.
Подчинившись, Свойрад медленно поднялся, вогнал клинок в ножны и указал варогам на трёх захваченных убийц:
– Взять!
Вароги забрали пленников у телохранителей и потащили в пыточный подвал.
Глава 23
Смерть старшего сына я почувствовал в тот момент, когда степное войско подошло к реке Высь.
Вечер. Настроение самое что ни на есть благодушное. В лагере шум и суета – после дневного перехода воины готовились отдыхать, чистили и поили лошадей, резали баранов и доставали из перемётных сумок припасы. Я спустился к реке и умылся холодной водой, а потом сел перед походным костром, глядя на огонь, и тут меня накрыло.
Перед мысленным взором появилась картина – мой дом в Рароге, и в течение нескольких минут я наблюдал за ходом боя, который в нём развернулся. Кадры шли обрывками. Убийцы врываются во двор и проникают в дом. Они внутри, идёт резня. Враги пытаются пробиться на женскую половину и встречаются с Трояном. Мой сын бьётся и погибает.
Темнота. Всё закончилось. Сомнений в том, что я увидел настоящие события, которые произошли за тысячи километров от меня, не было. Но я не хотел в это верить. Пытался убедить себя, что это морок, очередная страшилка, вроде тех, что посещали меня при прохождении тропы Трояна. Однако разум оказался сильнее чувств, и, медленно поднявшись, я покинул место у костра, прошёл в палатку, которую уже успели поставить вароги, упал на кошму и закрыл глаза.
Каждый человек переживает горе по-своему. Кто-то плачет. Другие впадают в меланхолию или ярость. Третьи смеются словно сумасшедшие и совершают необдуманные поступки. А я молчал. Душа моя разрывалась, в голове было много мыслей, и в смерти сына я винил себя. Если бы я отправил семью на север… Если бы бросил всё и эмигрировал в Винланд… Если бы вдвое или втрое увеличил охрану дома… Если бы дал Свойраду и городским стражникам дополнительные инструкции… Сплошные «если», а реальность такова, что её уже не изменить. Даже если я всё брошу, оставлю орду и помчусь к ближайшему порталу, а потом появлюсь в Рароге, Трояна уже не вернуть. Поэтому я сцепил зубы и держался, ждал, когда придёт облегчение. И оно пришло на следующее утро.
Я – вождь. За мной десятки тысяч людей, и это накладывает на меня определённые обязательства. Никогда и никому я не должен показывать свою слабость. Всегда обязан держаться уверенно и указывать путь тем, кто идёт за мной. Только соблюдая эти нехитрые правила, можно добиться поставленной цели, и моя личная трагедия на фоне того, что вскоре умрут сотни тысяч людей, ничего не значит. Моё горе останется со мной навсегда, как смерть первой жены и дочерей, которые погибли в автомобильной аварии. Но дело от этого страдать не должно, и надо жить дальше. Ради великой цели. А если этого мало, то ради любимых женщин и других моих детей: Ярославы, Векомира, Твердислава и малыша Истеми, которого в конце зимы родила Айсылу…
Прежде всего надо отметить, что за зиму в степи много всего произошло, и я времени даром не терял. Мои ордынцы, несмотря на холод, гололёд и проливные весенние дожди, прошли дополнительную военную подготовку. Произошло боевое слаживание сотен и тысяч, а потом разделение воинов на тех, кто войдёт в атакующую армию, и тех, кто останется нести охрану кочевий. При этом я не придумывал ничего нового. Есть опыт древних тюрок, скифов, сарматов, массагетов, гуннов, аваров и других степных народов. Бери, подстраивай под себя и пользуйся. Главное – положительный результат, который, кстати, есть.
Берега Днепра покинули девять тысяч конных воинов, и без ложной скромности я могу сказать, что это лучшее войско в Диком поле. Самое дисциплинированное. Отлично вооружённое и организованное. Прекрасно снабжённое и готовое к долгому переходу. А помимо приднепровцев и лукоморцев с нами пошли «дикие» половцы Кучебича, это ещё тысяча воинов, три тысячи чёрных клобуков и две тысячи побужских кочевников. Что характерно, чёрные клобуки и «дикари» Кучебича считались частью моего войска, а побужские половцы держались в стороне и числились союзниками, которые сами по себе, и над ними – свой собственный выборный вождь.
Двигались по заранее намеченному маршруту. По правому берегу реки Ингулец, а затем до истоков реки Ивля. Потом под наблюдением зорких русских порубежников орда повернула на запад и дошла до реки Высь. Здесь я провёл смотр войска и остался
