– Вождь, это Веселии. – Голос знакомый, принадлежит одному из учеников Валентина Кедрина, и я отозвался:
– Слышу тебя, Веселии. Входи.
Молодой убийца скользнул в шатёр, поклонился и сказал:
– Твоя воля исполнена, вождь. Альбрехт Медведь погиб.
– Когда?
– Минувшим вечером.
– Как? Отчего он умер?
– Герцог пирушку закатил, чтобы своих воинов подбодрить, и винца велел подать. Кубок поднял, произнёс речь, пару глотков сделал и помер.
– Яд?
– Он самый.
– Ушли без потерь?
– Никого не потеряли.
– Как ляхи, которые с вами ходили?
– Разбойники, конечно, но нам помогали.
– Отдыхай. Завтра ещё поговорим.
Убийца ушёл, а я велел поднять тысячи чёрных клобуков. Наверняка сейчас у крестоносцев неразбериха, и можно попытаться потрепать вражеский авангард. Чем больше паники и неразберихи, тем лучше.
Альбрехт Медведь погиб, и войско крестоносцев сразу же потеряло монолитность. Единственным человеком, который мог его заменить, был его старший сын, Оттон Асканий. Но он находился возле Бранибора, руководил осадой. А бароны, графы и прочие аристократы, которые отправились в Крестовый поход, преследовали собственные цели. Поэтому, не успело ещё тело герцога Альбрехта остыть, как они стали делить власть и разбились на группировки, а наёмники, которым платил Медведь, вообще снялись с места и встали отдельным лагерем.
Чего-то подобного я ожидал и воспользовался этим. Бить врага по частям – что может быть лучше?
Степняки обрушились на крестоносцев, и первую ночную атаку провели чёрные клобуки. А днём на католиков насели половцы. Одна атака сменялась другой. Подобно голодным волкам, которые атакуют стадо оленей, мы выбивали вражеские отряды, расчленяли войско католиков, окружали противника и уничтожали его с дальней дистанции. Крестоносцы сами виноваты. Могли бы объединиться и держаться вместе, прорваться к Магдебургу и, находясь под защитой городских стен, выбрать нового полководца или дождаться приказов от герцога Оттона. Но дворянская спесь и гордость обрекли крестоносцев на поражение.
Избиение продолжалось трое суток. Войско Альбрехта Медведя прекратило своё существование, остались только наёмники из Англии, к которым присоединились итальянские арбалетчики и фрисландские пикинёры. Они закрепились на развалинах старого замка, разрушенного славянами во время прошлого Крестового похода, и сдаваться не собирались. Их было относительно немного, три тысячи. Пробиться к городу мимо половцев они не могли и понимали это. А ещё понимали, что рано или поздно я должен уйти. Следовательно, для спасения необходимо удержать позицию и дождаться благоприятного момента.
Можно было не трогать наёмников и атаковать поляков, а потом двигаться к Бранибору, где ждал помощи Сивер. Но не хотелось оставлять этих профессионалов в тылу. Ведь они без дела не останутся, и вскоре их опять кто-то наймёт: либо Оттон, либо церковь, либо кто-то из местных феодалов, либо люди императора. А потом они снова окажутся на передовой и станут биться против венедов. Но как их выманить? Я думал над этим вопросом недолго и вызвал к себе Яна Попела.
Далёкий потомок польских королей (или самозванец, не суть важно) появился быстро. Он как раз вернулся из разведки, и я спросил его:
– Что скажешь, Ян?
– Владислав узнал о смерти Альбрехта и разгроме его войска. Поэтому уводит своих воинов обратно в Польшу.
– Пусть уводит.
– Как же так?! – поморщился Попел. – Нужно догнать его.
– Успеем ещё с Владиславом переведаться. Сейчас у нас иные цели.
– Какие?
– Нужно добить наёмников.
– Они важнее, чем польский король?
– Да.
