воинов, бросился наперерез горящим бочкам. Убийца, естественно, держался рядом. Вместе с большим отрядом гвардейцев он приблизился к шатру Фридриха и быстро отступил в тень.
Телохранители императора и гвардейцы попытались оттолкнуть бочки с горящим жиром в сторону. Ради спасения полководца они не жалели себя, и у них всё получилось. Бочки изменили траекторию, лишь слегка задев шатёр, который загорелся, и из него вышел император. Он был в лёгкой кольчуге, в правой руке меч, а в левой щит. Фридрих держался уверенно и властно, вокруг него было много людей. Кедрин приготовил два смазанных сильным ядом метательных клинка и юркнул в толпу.
Шум. Гам. Крики. Лица воинов. Звон металла. Отсветы пожаров. Запах горелой шерсти и жира.
Кедрин приблизился к императору. Расстояние небольшое, семь-восемь шагов. Другого шанса так близко подобраться к цели может не быть. Пора!
Убийца метнул клинки один за другим. Первый ещё не долетел, а второй уже в воздухе. После чего дак отвернулся и затерялся в толпе воинов. Вскоре Валентин опять оказался во тьме и только тогда снова посмотрел на Фридриха.
Император Священной Римской империи оседал на истоптанную сапогами и копытами грязную землю. Один клинок торчал у него в шее, другой в щеке. А вокруг Фридриха, ещё не понимая, что император умирает, толпились воины.
«Не жилец», – сразу определил Кедрин состояние жертвы и, довольно усмехнувшись, заскользил между палатками и телегами. Дело сделано, нужно уходить.
Глава 30
О гибели Фридриха Барбароссы я узнал от Рагдая, который встретил меня в трёх конных переходах от морского побережья. Орда шла на север вдоль Одры, и на реке появились два шнеккера. Они пристали к берегу, и я узнал, что меня посетили великий князь и верховный жрец Святовида. Таких гостей следовало встречать лично, и я вышел к реке. Как положено, поприветствовал боевых товарищей, проводил к походному столу, который сноровисто накрыли вароги, и услышал от Рагдая вопрос:
– Вадим, ты посылал к императору убийц?
– Да, – не стал я отпираться, ибо Рагдай и Доброга знали, что у меня имеется группа хорошо подготовленных душегубов. – А что?
– Твой убийца справился с заданием и убил Фридриха. Устроил в лагере крестоносцев пожар и, воспользовавшись суматохой, подкрался к императору и поразил его двумя отравленными клинками.
– Очень хорошо, – заулыбался я.
– Хорошо-то хорошо, – нахмурился Рагдай, – но почему ты нам об этом ничего не сообщил? Из-за этого мы упустили удобный момент. Крестоносцы, потеряв полководца, находились в смятении. Самое время ударить, а мы не понимали, что происходит, и продолжали держать оборону на рубежах.
Не переставая улыбаться, я ответил:
– Предупреждать о намерениях убийцы не было смысла. Сам посуди. Когда он доберётся до лагеря крестоносцев – неизвестно. Сможет выйти на цель или нет – неизвестно. Достанет императора или погибнет – неизвестно. Он работал сам по себе. Поэтому всё так и получилось.
– И всё-таки зря ты нас не предупредил. Наши шпионы могли ему помочь.
– Оставим это, – махнул я рукой. – Что произошло, того уже не изменить. Давайте лучше подумаем, как дальше станем воевать.
Рагдай и Доброга обменялись взглядами, и великий князь сказал:
– Ты прав. Ничего уже не изменить. Обсудим наши планы.
Взяв с ковра, который на время стал походным столом, крупное яблоко, я поинтересовался у Рагдая:
– Что сейчас происходит у крестоносцев?
Великий князь отрезал себе кусок копчёного мяса, положил его на ломоть серого хлеба и ответил:
– Поначалу крестоносцы растерялись. Сутки мы не знали, что произошло. Но потом взяли пленников. Не простых воинов, а парочку дворян, и обстановка прояснилась. Фридрих мёртв, и войско крестоносцев возглавили три полководца, они назвали это триумвиратом. Первый – младший брат покойного императора Конрад. Что о нём можно сказать? Молод и горяч. Дружина у него
