– В той жизни, парень, правил всяких много было: одни полезные, вторые непонятные, а были и вовсе – вредные. – Басмач крутанул руль вправо, объезжая земляной наплыв с обочины, видимо принесенный водой. – Вот, например, мусорить нельзя, деревья там ломать, вещи опять же чужие брать. Полезные правила?
– Ага.
– Или баб не трогать, за жопы не хватать, если они того не хотят. Все по-честному. – Дорога ощутимо пошла в гору, машина стала замедляться. Басмач переключил скорость, двигатель чихнул, и загудел натужнее – «уазик» пошел быстрее. – Как считаешь, парень. Если на тебя с ножом или пистолетом, палкой пойдут, а у тебя самого нож, или просто кирпич с дороги поднятый. Что сделаешь?
– Как что?! – удивился Назар. – Ударю ножом, защищаться буду! А ты бы не стал?
– Стал, – кивнул Басмач. – Вот только, по тем правилам, ты крайним и окажешься.
– Да ну. В бункере только на должностных и смотрителей даже глядеть косо нельзя было. А пос против поса, хоть с ножом, хоть с кулаками.
– До Напасти, ни против кого нельзя было. То, что ты ножом пырнешь напавшего – это вот оно, уже видно: кровища у тебя на ноже, руках, и видели тебя наверняка. А вот что тебя укокошить хотел добрый дядя, отец трех детей и муж чахоточной жены, еще доказать нужно. И ножика у тебя быть не должно с собой.
– А… как защищать себя? – растерянно проговорил Назар.
– Никак, сдохни. Или, попытайся отбиться, но, потом, полжизни в клетке просидеть можно. Садили у вас в клетки?
– Должностных, кто буянил. Посов чаще работать на поверхности отправляли, или просто выкидывали.
– Вот я и говорю, пацан: сейчас все более или менее равны стали – если ты вытащил нож, то вполне кто-то достанет пистолет. Сто раз подумаешь, рыпаться или нет. Полного равенства нет, конечно. Да, так у людей и не может быть, но все же.
Высотки остались далеко позади. У обочины лепились дома частного сектора, уходя вдаль сплошным массивом пестрых, ржавых или серых крыш, и торчащих дымоходными трубами развалин. Назар поначалу разглядывал окрестности, ожидая нападения, немного погодя, настороженность сменила юношеский интерес, который вскоре пропал. Эта часть Семска, на первый взгляд, очень походила на Усть-Каменогорск, ничего нового.
Город, наконец, закончился, машина выскочила на полуразрушенное шоссе. Остановившись на перекрестке, Басмач свернул направо.
– Почему туда, ты знаешь дорогу?
– Примерно, – отозвался Басмач. – Это, мне думается, то самое шоссе, что мы с тобой с пригорка наблюдали. Ну, когда машины по нему ехали. – Заложив крутой вираж, он свернул с осыпающегося асфальта, рванул напрямик в степь, правя к холмам, видневшимся в паре километров впереди. «Уазик» подбросило на ухабе, мотор рыкнул и чуть было не заглох.
Заехав на пологий бок холма, Басмач заглушил машину.
– Скидываем пассажиров и перекур. Ты пока залезь на верхушку, понаблюдай, вдруг, кто по наши души увязался. На, бинокль возьми. Только не вытаскивай без необходимости – бликует, видать издалека.
Назар повесил чехол с биноклем через плечо, прихватил ППШ и полез по склону.
«Ты гляди, оружие прихватил, раз в дозор идет – матереет прямо на глазах, сын полка», – с улыбкой подумал Басмач, отвязывая труп ычевского бойца с капота. Вообще, парень изменился очень сильно, особенно после паучихи: больше уверенности, смекалки особой такой – военной. Молодец. Опыт, он штука полезная, если впрок идет. А Назару шел.
С трудом выбравшись из машины, Басмач размял затекшую спину, с хрустом потянулся. В правую ногу тут же тягуче стрельнуло. Уже не первый раз, нехорошо. Вот так заломит в драке, оступишься и, гляди, труп. Кстати, о трупах. Он задрал ворот лежавшего поперек капота тела.
– Однако… – Басмач достал из ножен рабочий нож, ковырнул острием тонкую буро-зеленую веточку в пупырышках, как у огурца: из надреза потекло что-то непонятное, желтого цвета. Такого ему встречать не приходилось, будто свежий побег клена кто-то срастил с плотью человека. Да, и человека ли? Плесень, по слухам, заполонившая город Алматы, попадая на живой организм, порабощает его, подчиняет разум.
Срезав ремни, Басмач оттащил труп в сторону, и принялся за второй. Осмотрел шею – та же история: зеленая хрень растет как раз на хребте. Только здесь вокруг чужеродного растения кожа воспалилась и покраснела.
– Черт знает… какие-то зомби? Чего не хватало, – ремень от автомата лопнул под острием ножа, и тело кулем свалилось в пыль. Этого он оставил там, где и упал, оттаскивать в сторону не стал. Вместо этого, вернувшись в кабину, взял с сиденья пистолет- пулемет. Два одиночных выстрела в голову, на всякий пожарный. Вдруг поднимутся? А так уже наверняка.
