Ко мне подходит Вайолет:
– Есть новости от Милл-Ота?
– Ага. Он хочет, чтобы мы остались.
– Что?
– Да-да, – ищу на ее лице хоть какие-нибудь признаки радости, но она, наверное, слишком устала. – Что случилось? Вы чего так долго сегодня?
Она качает головой:
– Ты ни за что не поверишь в этот дурдом.
Свидетельство “G”
Интересно, могут ли джинсы сесть от влажности, думает Селия. Если могут, то она рискует. Эти джинсы и комар проткнет. Прямо как воздушный шарик.
Дождь льет стеной всего в нескольких футах от ее лица, вода скатывается с козырька крыши. Ей приходится прижиматься спиной к стене из бетонных блоков, чтобы не промокнуть.
Но все равно место подходящее. Стена хорошо освещена, без окон, и в это время года никто не ставит машины на заднем дворе казино, кроме сотрудников и тех, кто ищет приключений себе на жопу. Конечно, из-за подсветки мужикам проще наблюдать за ней, оставаясь незамеченными, но некоторых это заводит, а кому-то нужно время, чтобы спокойно принять решение.
Она слышит шаги. В узкий коридор между стеной и водяным занавесом входит мужчина. Прилично одет, хорошая осанка, дорогой плащ. Броги. Селия всегда замечает такие ботинки, потому что ее бабушка говорила, что накладки на мысках делают для прочности, а значит, их хозяин – нищеброд. Вряд ли кто-нибудь младше 1940 года рождения об этом догадывается, но все же.
– Прошу прощения. Вы здесь работаете? – спрашивает мужчина. С улыбкой. Он сюда явно не за машиной пришел.
– Я работаю прямо сейчас, – отвечает Селия.
– Это радует.
Он держит руки в карманах, стоит не слишком близко, словно боится ее вспугнуть. От этого у нее под мышками бегут мурашки.
Селия помнит слова Лары, которая научила ее всему этому: “Если кажется, будто что-то не так, значит, что-то не так. Тогда сваливай к чертям”.
Если бы Селия могла свалить.
Но мужик одет так хорошо, что он точно не коп. По крайней мере, не честный коп.
– А что? – говорит она. – Есть работенка?
– Я как раз думал об этом. – Он оборачивается и смотрит сквозь дождь. – Есть уголок, куда мы можем зайти?
– У меня фургон вон там. Чисто, уютно. О какой же работе ты думал?
– Ну, не знаю. Ничего необычного.
Как же, хоть бы один извращенец когда-нибудь сказал, что хочет таки чего-то необычного. Наверное, если кто и признается, то предложит с инопланетянами или еще чего похлеще.
Этот тип наконец рассказывает:
– Ну, в общем, отсосешь мне, трахну тебя сзади, может, чуть-чуть придушу. Ты называешь меня Джоном, я тебя – Сарой. Ты не строишь из себя индейскую скво.
– Тебе повезло, Джон. Меня и правда зовут Сара. – Селия повторяет, загибая пальцы: – Ты хочешь, чтобы я пососала твой член, хочешь трахнуть меня раком, хочешь душить меня, а беседа в вигваме отменяется. – Он щурится, думает, не прикалывается ли она над ним. – Хорошо, что ты знаешь, чего хочешь, – подбадривает она. – Без резинки?
– Да, и то, и другое. Сколько ты с меня возьмешь?
