За все три дня мне ни разу не удалось оказаться в одном таком межгрузовом отсеке с Вайолет. Собака Дэла вместе с нами, хотя Дэл и Мигель остались в “Си-Эф-Эс” вести дела. Собака, Вайолет и юная родственница Пэйлин Самсунг в первый день вместе уместились в одной лодке. Мы с Вайолет спим в одной маленькой палатке, так что каждую ночь мне приходится по шесть часов лежать твердым как камень и дышать ее волосами, но она почти не разговаривает со мной.
Проводники каждый день разбивают и сворачивают лагерь с отточенной ловкостью. Все продумано до мелочей. Не знаю, с чего я взял, будто для похода по лесам нужно меньше высокотехнологичного оборудования, чем, скажем, для скайдайвинга или создания гоночных машин, но я ошибался. Это настоящий роскошный круиз: ребята Реджи три раза в день готовят на примусах горячую пищу. Может, это и сублимированные полуфабрикаты из майларовых пакетов, но в походе даже сублимированный омаровый суп-пюре идет за милую душу.
Все те же проводники с выгоревшими волосами на руках перетаскивают каноэ по волокам. Гостям даже не надо грести, хотя иногда ребята дают нам весла, чтобы мы не скучали. Один из гидов вывихнул плечо на спуске, и мне пришлось вправить его по методу Стимсона. Но свою помощь для перетаскивания лодок я все-таки не предлагаю. Конечно, работа девяти человек в этой экспедиции – следить за обстановкой, но без графика дежурств – а его нет даже у телохранителей Пэйлин, поскольку спать в каноэ слишком трудно, – такое количество глаз дает лишь иллюзию безопасности.
Вскоре это подтвердилось: охранники Пэйлин даже не заметили лагерь метоманов, который мы прошли в первый же день. Его нашли Вайолет, Самсунг и Лай.
Лагерь маленький, но он рядом с тропой, и охрана Пэйлин обязана была его обнаружить. Рядом с современной восьмиугольной палаткой покосившийся деревянный стол опирается одним концом на пень. На столе – набор юного химика- органика.
Кто-то не любит мыть за собой склянки. Однако же они умудрились растянуть над столом брезент и притащить сюда промышленный вентилятор. Он просто прислонен к дереву и ни к чему не подключен, но лопасти медленно вращаются от ветра, к ним привязаны бутылки из-под “Колы зеро”.
В самой палатке – помимо телесной вони, трех спальных мешков и кучи оберток от жратвы – пустая коробка от патронов с маркировкой “7.62х39”. Такими стреляют из АК-47.
Судя по состоянию лагеря, у его обитателей не было причин покидать его и они только ждут, пока мы уйдем. Охрана Пэйлин предлагает разбить всю лабораторную утварь, чтобы хозяева ушли в какое-нибудь другое место, но мне кажется, мы должны жить и давать жить другим, поскольку разозлить кучку вооруженных торчков, которые, возможно, наблюдают за нами прямо сейчас, – на мой взгляд, не лучшая мысль. Охранники Гроди поддержали мою точку зрения. На этой полянке состоялось нечто вроде консилиума телохранителей.
В конце концов мы оставляем нарколагерь нетронутым. Не исключено, что охранники Пэйлин согласились только потому, что не нашли его первыми и устыдились.
Этот случай напомнил мне о Дилане, и я жалею, что не постарался как следует разузнать, что с ним произошло, прежде чем уехать из Форда.
Нет, места здесь, конечно, живописные. Утром на третий день парочка настоящих выдр плавает вокруг нашей лодки, зверьки извиваются в воде, чтобы удержаться на спине, и улыбаются мне, словно даруя благодать. Волоки иногда проходят по холмам, откуда открывается вид на леса и озера до самого горизонта, куда ни глянь. Некоторые озера настолько большие, что на волнах даже образуются барашки, и, рассекая эти волны в тумане, чувствуешь себя участником высадки викингов на Авалон. Вот тебе и костер под звездным небом. Вот и поляна, усеянная цветами. Вот тебе еще скал и деревьев до кучи.
Если честно, есть, наверное, в Баундери-Уотерс что-то такое, чего просто не замечаешь в составе группы из сорока четырех человек. Как будто все время случайно закрываешь объектив пальцем, так сказать.
В походе Пэйлин, кажется, так же стремится избегать меня, как я стремлюсь избегать ее. Однако она вроде бы законно наслаждается природой и очень легко переносит на удивление небольшие тяготы нашего похода. Как и Тайсон Гроди. Тот всю дорогу пританцовывает.
Кажется, буквально все пребывают в прекрасном настроении. Кому-то я заклеиваю мозоли пластырем, например миссис Фик; кто-то, как и я, делает вид, будто идет в лес помочиться, а сам отмечает точки маршрута на портативном GPS-навигаторе, которых у нас быть не должно, – например, Уэйн Тен. Часто я оказываюсь рядом с кем-то из них в лодке на один или несколько отрезков пути. Когда сидишь между кучами поклажи лицом к лицу с единственным возможным собеседником, деваться некуда – волей-неволей о нем много чего узнаешь[76].
