И я улыбалась, как мне велели. Молчала. Делала вид, что все в порядке. Весело щебетала с Райли, обрадовавшейся переменам в моем настроении, и только пожимала плечами, когда она спрашивала, почему мы поссорились с Максом и что у меня с Дизом. «Ничего». Маленькая ложь, которая и ложью не была. Я перестала приставать ко всем в редакции насчет писем. У меня была моя работа, и я ее делала. А еще льстила Жако, смеялась над шутками Кима, вместе с Элл и Лизетт сплетничала у кофеварки, как и все, гадая, почему Диза так давно не было видно в IT.
И черт бы меня побрал, если это не было самым тяжелым, что я делала за свою жизнь. Если мироздание хотело научить меня, что нельзя копить все в себе и молчать, я усвоила урок. Очень хорошо. Сейчас я бы многое отдала за возможность рассказать кому-то обо всем: о Дизе, о своей болезни, но… Выбора у меня не было.
– Переезжаешь? – спросила я Софию, обнаружив ее однажды в комнате.
Соседка кидала из комода одежду в спортивную сумку. Слишком много вещей для сменки в спортзал. И все слишком чистые для похода в прачечную.
– Пока нет.
Вопреки обыкновению, она решила ответить. Два слова – но это было на два слова больше, чем обычно. Низкий хриплый голос звучал холодно и отстраненно. София все еще была на меня зла, и вряд ли это уже изменится.
– Ладно, – я изобразила на лице очередную улыбку. – Здорово.
Должно быть, в этот раз не получилось. Кривовато вышло или голос дрогнул, но София обернулась и серьезно посмотрела на меня.
– Ты в порядке?
«Нет! – хотелось мне кричать. – Мне больно и страшно, я умираю. Я хотела спасти других, раз не могу спасти себя, а в итоге единственный близкий мне человек при смерти, и я ничего не могу исправить! Я не в порядке!»
Но я не могла. Достаточно того, что случилось с Дизом. Не хочу, чтобы из-за меня пострадал кто-то еще.
– Конечно, – улыбка стала еще шире.
На лице Софии промелькнуло обиженное выражение. Да. Еще один шанс, а я снова отказала ей в доверии. Она никогда не узнает, что для нее так будет лучше – мне прозрачно намекнули, что станет с теми, кого я введу в курс дела.
Единственной, с кем я могла поговорить, была Каталина. Напарница Диза, она бы не купилась на те объяснения, что Охотники дали остальным. Тем более что благодаря своему дару Лина и так знала, что случилось.
Но она не горела желанием общаться со мной.
Я могла ее понять. Если бы не я, с Дизом все было бы хорошо. Я во всем виновата. Дело даже не в самом проклятии. Ничего бы не случилось, если бы только…
Если бы не таблетки, я бы заметила его первой.
– Как ты себя чувствуешь?
Фонарик светил прямо в глаза. Я моргнула. Еженедельные проверки в медкорпусе после моего вынужденного отдыха на больничной койке превратились в почти ежедневные. Мало мне было остального…
– Достаточно хорошо, чтобы мне это не нравилось, – проворчала я.
Ответ Сереша почти удовлетворил, пытать меня он перестал. Но от дальнейших расспросов это не спасло.
– Серьезно?
Нет, я только и делаю, что шучу.
– Я не ощущаю вкусов, – пожаловалась я.
Сначала думала, просто аппетита нет, потом поняла… Вата. Сплошная вата. Кофе, ланчи в столовой, которые я брала, не замечая особо, что выбираю, мороженое, которым Райли пыталась склеить свое разбитое сердце… Она затащила меня на кулинарный факультет на дегустацию, и я послушно пробовала один сорт за другим, не отмечая разницы – шоколад, гуава, креветки, фасоль… Пока не прочитала на стаканчике подпись: «Чили». И по выражению лица рыжей не поняла, что прокололась.
– А еще вот… – Я вытянула вперед запястье, на котором проступали золотые прожилки вен. – Вчера появилось.
Новая, изменившаяся кожа на левой руке и так меня пугала. Своей тонкостью, хрупкостью. Прозрачностью – иногда казалось, что под ней проступят мышцы и кости, привет анатомическому пособию из медкорпуса. А теперь еще и золото…
– Пройдет, – уверенно пообещал Сереш, не отвлекаясь от экрана планшета.
В самом деле? Я сомневалась.
– Как ты меня вылечил?
Побочный эффект: если чувствуешь магию, чувствуешь ее всю. И свою тоже. Запах драконьей крови, сопровождавший меня:
