— Резонно, — кивнул я. — Приятно иметь дело с профессионалом. Какие еще меры безопасности предложите?
— Я бы предпочел, чтобы ваше высочество ехали в центре отряда и никуда в одиночку не отлучались, — решительно заявил десятник. — Так нам будет гораздо легче охранить вас в случае внезапного нападения. Что касается досточтимых князей, то и им я бы рекомендовал в центре строя…
— Возмутительно! — фыркнул князь Хатикани. — Бабы мы вам, что ли, за чужие спины прятаться? Да я водил своих дружинников в бой, когда у тебя еще усы расти не начали, десятник!
— Ваши люди немногочисленны и обучены хуже Блистательных, — парировал Касец.
— Любой из них с саблей стоит пары твоих разряженных… — начал закипать Шедад, а заинтересовавшиеся разговором Зулик и Арцуд двинули своих скакунов в нашу сторону.
— Прекратите, — прервал я начавший разгораться спор. — Первый десятник прав, ваши жизни слишком ценны для всей Ашшории, и рисковать ими мы не имеем права.
Командир отряда Блистательных подбоченился — не каждый день простому гвардейскому унтеру удается утереть нос владетельному, — князь же впал в прострацию. С одной стороны, ему только что объявили, что он является государственной ценностью, а с другой — вынудили уступить солдатне безродной. Есть отчего получить разрыв шаблона.
— Однако и вы, доблестный Касец, не можете не понимать, что окружать себя толпой охраны для князей вовсе не характерно. Любому будет понятно, что мы ожидаем нападения и к нему готовы.
— И слава всем богам — трижды подумают, перед тем как лезть, — кивнул гвардеец.
— Это верно. — Я благодушно кивнул, а Касец еще больше напыжился. — Но только не для тех, кто получил приказ и должен исполнить его любой ценой. Тяжело ли убить человека, окруженного толпой стражи?
— Гораздо тяжелее, чем одиночку. — Первый десятник, похоже, заподозрил подвох в моих словах.
Правильно сделал, в общем-то.
— Для хорошего лучника — никакой разницы, — подал голос князь Тимариани.
— Вот. — Я поднял указательный палец. — А кого лучники будут в первую очередь отстреливать?
— Тех, кого явно охраняют остальные члены отряда, и офицеров, — нехотя ответил уроженец Коренных Зубов, причем сделал это с таким лицом, будто адрес регистрации у него заболел.
— Вот, князь, а ты мне в богатые одежды рядиться предлагал… — Я усмехнулся, после чего вновь обратился к командиру Блистательных: — Но ведь устроить засаду из лучников — это несколько сложнее, чем навалиться на якобы не ожидающий нападения отряд, верно?
— Да, царевич. На нашем пути не так-то много будет для этого удобных мест, — согласился гвардеец.
— И каковы же будут ваши предложения по безопасности нашего передвижения, первый десятник?
Тот задумался на пару мгновений.
— Князьям бы поменяться одеждой с простыми воинами… Хотя нет, бороды они никуда не спрячут… Властительным, к моему сожалению, придется рисковать быть атакованными в числе первых, а вот ваше высочество я бы предложил переодеть в гвардейца. Тогда ваши шансы в случае атаки будут такими же, как у моих людей.
— В Ашшории даже разбойники богобоязненны, — хмыкнул я. — Ограбить монаха могут, а вот чтобы так запросто убить — мести богов побоятся. Моя сутана меня получше твоей кольчуги защищает.
— При всем моем почтении, те, кто может против вас злоумышлять, знают, что вы жили в монастыре, и…
— В жизни не поверят, что царевич после стольких лет подвижничества не скинул опостылевшее рубище при первой возможности, — хохотнул Софенский князь. — Всего и делов-то — одеть в богатый наряд четвертого всадника и чтобы ехал вместе с нами.
— Дело говоришь, князь, — промолвил первый десятник. — Но кому-то из витязей тогда придется усы сбривать.
Повисло тяжелое молчание, продлившееся секунд этак пять, — сословная растительность на морде в нашем царстве- государстве почти столь же священна, как и жизнь клириков.
— Я бы мог притвориться царевичем, — подал голос Тумил, все еще державший лошадь под уздцы.
А ушки-то — на макушке.
— Я еще не бреюсь, — пояснил он на недоуменные взгляды князей и десятников.
— А что же… — задумчиво проронил Зулик. — Князья и царевичи, они не только высокого роста бывают. Инитарский царь — так тот как бы и не ниже парня на пару пальцев.
— И думать забудьте! — возмутился я. — Он ребенок еще.
